Глава 36

День выдался солнечным впервые за многие недели: из мрачного, запачканного серыми тучами небо превратилось в лазоревое, не покрытое ни единым облачком. Яркие блики, отражаясь от белизны снега, слепили глаза, заставляя жмуриться всех, кто оказывался на улице, но лес, куда солнечный свет почти не проникал, по-прежнему оставался хмурым и непроглядным, наполненный всевозможными звуками, от которых, порой, по коже пробегал озноб.
Мороз щипал лицо, и Пэнси, поежившись, плотнее затянула теплую мантию и поправила шарф. Она пришла первой, и теперь, подперев спиной шершавое дерево, ждала остальных, периодически проводя пальцами по продольной выпуклости, что виднелась на мантии. Ангел приказала его принести, они все будут с оружием.
Справа раздался условный свист, и через минуту показалась Ведьма, улыбающаяся во весь рот.
- Чего лыбишься? - недовольно буркнула Паркинсон.
- День сегодня хороший, - сказала та, не переставая улыбаться.
- С чего бы ему быть хорошим?
- Весело будет...
- Тебе бы только повеселиться.
- Ну не ходить же вечно с кислой миной... как у тебя.
Пэнси только фыркнула.
- Остальные где? - спросила она, когда Ведьма приблизилась.
- Там, - кивнула та за спину, - сейчас будут... А ты, как я погляжу, с дружком?
- Да и ты не одна, - парировала Меченосец.
- Вот я и говорю - будет весело! - хихикнула Джинни.
Пэнси хотела ответить очередной колкостью, но из-за деревьев показались Ангел и Хирург, и она лишь спросила:
- Действуем по плану?
- Да, - ответила Ангел, и, посмотрев на нее в упор, напомнила: - Он живым нужен.
- Ты себя в руках держи, - осклабилась Меченосец, - а мне все равно: как скажешь, так и будет.
- Постараюсь. - Паркинсон права: она может и не сдержаться - слишком сильна в ней ненависть к этим существам. Гермиона перевела взгляд на Хирурга: - Принесла?
Полумна, кивнув, достала небольшой мешочек, внутри которого лежало несколько темных волосков и флакон, заполненный прозрачной жидкостью.
- Винни-Пух расстарался, - хыкнула Ведьма, подавив смешок. - Оно хотя бы настоящее?
- Джиневра! - осадила ее Гермиона.
- Пусть проверит, - холодно бросила Хирург, сверкнув глазами.
- А почему бы и нет, - согласилась Ангел, протягивая флакон Ведьме, - всего лишь поменяетесь ролями...
Одарив ее тяжелым взглядом, та перехватила флакон. Волоски исчезли внутри, растворившись в зелье, теперь ставшее молочно-белым, а до ноздрей долетел аромат ванили. Ведьма с сомнением повертела флакон в пальцах, а потом махом его осушила.
Жгучая боль, завязавшись узлом, скрутила тело. Джинни вскрикнула, но тут же прикрыла рот рукой, превращение началось: тело уменьшалось, глаза и волосы меняли цвет. Не выдержав, Ведьма рухнула вниз, обхватив себя руками, но боль не отступала, и она взвыла, напугав остальных.
- Джинни... - Гермиона присела рядом, схватив ее за плечо, но Ведьма не реагировала, будто в забытье впала. - ДЖИННИ!
Она начала ее трясти, но результат оставался прежний.
- БУ!!!
Глаза резко распахнулись, полыхнув янтарным огнем. Грейнджер взвизгнула и села в снег, а Джинни зашлась смехом.
- Ах ты... - Покрыв отборным матом, Гермиона набросила на нее, но Ведьма, ловко увернувшись, перекатилась в сторону и продолжила смеяться. Вещи висели на ней мешком, и приходилось их держать, чтобы не упали.
- Хватит!!! - раздалось рядом, и в дерево перед лицом Ведьмы вонзился меч. Смерив Паркинсон не добрым взглядом, она перестала смеяться. Меченосец не злилась, но в ее голосе звучала сталь. - Устроила цирк... Делом займись, время поджимает.
Ведьма извлекла палочку, и одежда снова стала впору.

* * *

В камине, пожирая поленья, полыхал огонь, наполняя дом теплым, смешанным с терпким запахом сушеных трав, воздухом. Аймо сидел за столом и растирал в ступке горсть лепестков. Тихие удары пестика, да треск в камине - единственное, что нарушало тишину дома, который вскоре наполнится звонким смехом Солли. Вот-вот она появиться на пороге и проведет здесь выходные, как делала много раз до этого. На его лице появилась улыбка, а в голове мелькнули образы.
Тринадцать лет. Яркие, солнечные, омраченные болью и страшными желаниями, которые он так и не смог из себя изжить, но все же счастливые... Аймо, отложив пестик, посмотрел на огонь. Это хаотично танцующее, всепожирающее пламя напоминало его самого: он так же, как огонь пожирает поленья, тринадцать лет назад пожирал жизни людей, и так же, как он согревает дом, Аймо согревал душу единственного близкого ему человека, наполняя ее любовью и радостью...
Серебро вытянутым гибким телом скользнуло перед глазами и, описав круг, приземлилось перед ним. Встав на задние лапы, выдра приоткрыла пасть, и до Аймо долетел знакомый голос:
- На вашу дочь напали! Она в лесу...
Патронус мигнул, сказав, где искать, и растворился.
Дверь хлопнула, казалось, сотрясся весь дом, но Аймо даже не заметил этого: он видел лишь запорошенную снегом дорогу и темную на фоне яркого неба полосу леса. Он бежал, а в ушах все еще звенел голос, простой, девчоночий, и странно спокойный.
Кромка леса приближалась, становясь все больше и больше. Замелькали темные стволы деревьев, тонкие ветви кустов, выпирающие из-под высоких сугробов, а он все бежал и бежал.
Первой увидел ее, что приходила и спрашивала о травах, целый список предъявила. Он запомнил взгляд, которым она одарила его... словно знала, кем был... Преградив дорогу, заговорила быстро, сбивчиво, но слова ее - лишь пустые звуки: все его внимание на теле, лежащим невдалеке: оно неподвижно, будто мертвое... А рядом, опустившись на колени, сидела другая, с пепельными, забранными в узел волосами.
Он шагнул, но всполохи огненно-рыжего заставили остановиться. Аймо мотнул головой, прогоняя наваждение. Оно не уходило. Солли на глазах раздваивалась: то она нормальная, то лицо ее, искажаясь, начинало приобретать иные черты, тело вытягиваться, а волосы... их словно лизнул огонь, одарив своей силой и красотой.
Перед ним была не его дочь.
Догадка, вспыхнув, растворилась в потоке мыслей, но следом, затопив нутро холодом звериной сущности, пришло чувство опасности. Он успел обернуться, и удар только скользнул по виску, пустив кровь.
Глаза. Черные, полные ледяного безразличия. Ухмылка... боль, выжигающе-яростная, пропоровшая левое бедро и наполнившая воздух мучительным криком. А острие, войдя в тело, развернулось, превратив крик в надрывный вопль.
- Прекращай. - Тихий, почти невесомый, голос, но он непререкаем. - Не хватало еще, чтобы он тут кровью истек.
- Зато не убежит... - Ухмылка стала шире и зловеще, но клинок покорно выскользнул из раны, - по крайней мере, далеко. - И кинув быстрый взгляд вниз, добавила: - Не переживай, не с той стороны и неглубоко. Успеешь насладиться...
Аймо зажал рану пальцами, но кровь, просочившись сквозь них, продолжала стекать, перекрашивая снег в красный. Он видел, как поднялась «Солли», но теперь - это рыжеволосая, небольшого роста девчонка, держащая в руке бластер.
- Где моя дочь? - процедил он, никому конкретно не обращаясь.
- В замке, - равнодушно прозвучал ответ. - Отрабатывает наказание...
Лицо Гермионы было непроницаемо, лишь губы чуть скривились в подобие улыбки, когда она упомянула о наказании, которое и подстроила. Она смотрела на него тем же взглядом, что и в тот раз, когда впервые появилась в лавке. Память Аймо всколыхнулась, выбрасывая на поверхность обрывки картинок, голосов и имен.
- Значит, дело во мне, - раздался его хриплый и злой смешок, - Ангел. Или лучше мисс Грейнджер?
Карие глаза сузились, но по-прежнему смотрели в упор.
- Это не важно, - жестко сказала она. - Важен только ответ.
- А каков вопрос, ведьма? - бросил Аймо с презрением. От понимания, как глупо угодил в ловушку, внутри нахлынула волна горечи, побудившая к действию.
Оружия нет, но добыть его несложно: руки у него сильные, запястье у черноволосой хрупкое - одно движение и он завладеет мечом. Стрелять не посмеют - из-за боязни попасть в нее: она его щит и она же первая жертва. То, что он годами пытался изжить, снова вышло наружу, и боль была только подспорьем. Но о ней надо забыть, затолкнуть обратно - сейчас она помеха. Аймо вспомнил, как его учили, как делал это много раз после, и мозг постепенно стал забывать о ней, сосредотачиваясь на цели.
Он отступил, припадая на здоровую ногу, и прыгнул.
Черноволосая, отшатнувшись, успела полоснуть, но клинок, распоров ткань рубахи, оставил на груди лишь тонкий порез. Сильным ударом Аймо опрокинул ее навзничь. Перед ним - ведьма, справа - ярко вспыхнувшая точка. Но тело его, тренированное годами, повинуясь только упредительно-обжигающему импульсу, посланному в мышцы мозгом, уже само летело вперед, сбивая ведьму с ног, и луч, едва опалив волосы на макушке, прошел мимо.
Вымазанные в крови пальцы сомкнулись на хрупкой шее, готовясь раздавить, сломать, вырвать последний вздох-хрип. Взгляд его, что раскаленное железо, вынутое из горна: он приковывает к земле, плавя под тобой снег, и он же извергает из нутра клокочущую, бушующую лаву накопленной к нему ненависти.
Гермиона, падая, успела выставить руки, и теперь, вцепившись ногтями, раздирала его лицо до кровавых ошметков. Но он, словно окаменел, не замечая ни боли, ни льющейся крови, только глаза продолжали полыхать убийственный огнем, а пальцы не отпускать из мертвой сцепки ее горло.
И она вдавила, со всей оставшейся в ней силы, вдавила их в глазницы, радуясь резанувшему по слуху звериному рёву. Хватка ослабла, и январский, упоительно-живительный воздух с болезненным вздохом, наконец, вошел внутрь.
Сверху метнулась тень, раздался глухой треск удара, тело его дернулось и обмякло. Но вместо того, чтобы осесть, придавив ее своей тяжестью, оно зависло на миг, будто удерживаемое кем-то, а потом исчезло, облегчая ей следующий вздох.
Над ней возникло веснушчатое, скалящееся во весь рот, лицо.
- Помочь или сама сподобишься? - ворвался наглый голос в ее покрытое туманом сознание.
- Уизли... - начала Гермиона, желая закончить хорошей бранью, но вышел лишь полусиплый стон.
- Сильная тварь, - протянула Ведьма, присаживаясь рядом и помогая Гермионе встать, - еще немного, и пела бы ты сейчас ангельские песенки.
Голова закружилась, перед глазами поплыло, и она чуть было не рухнула обратно, но руки Джинни ее удержали.
- Тише-тише, - пропела она успокаивающее, - нашла из-за кого в обморок падать. Вот Малфой... это я понимаю...
- Джиневра! - прошипела Гермиона, метнув злобный взгляд на подругу. Та, не обращая на него внимания, продолжала ухмыляться, глаза же ее довольно блестели. - Дозубоскалишься...
Но нахальная ухмылка стал только шире.
- Как он? - обратилась она к Полумне, которая сидела перед Скорпионом и капала бадьян в рану на ноге.
- Жить будет, - спокойно заявила та, перемещаясь, чтобы начать залечивать царапины на лице.
- Достаточно, чтоб помог найти... - буркнула Ведьма.
- Для начала помоги его до хижины дотащить, - сухо бросила Гермиона.

* * *

- Папа, папочка! - Взорвалось в мозгу высоким детским голосом. Была только темнота и этот пронзительный, выдергивающий из беспамятства, крик. Взгляд Аймо не твердый, зыбкий, но уже цепляющий очертания стоящей перед ним кровати с пологом из-за толстого слоя пыли больше похожим на трухлявые лохмотья.
Он вспомнил, как удар опрокинул его в беззвучно-кромешную тьму, и голова тут же отозвалась мучительной, опоясавшей тугим обручем, болью.
- Очнулся, - донесся справа довольный голос. - Теперь можно и поговорить.
- Где я? - вырвалось у Аймо сдавленным стоном. Он уже осознал, что сидит на шатком и от любого движения скрипучем стуле, руки его заведены назад и накрепко обхвачены веревкой.
- В Визжащей хижине.
- Значит, так она выглядит... изнутри, - он нерадостно усмехнулся, поднимая голову и оглядываясь по сторонам. - Слышал, здесь призраки водятся...
- Чего только не болтают, - фигура заслонила перед ним все пространство, невольно заставив в нее всмотреться. Это оказалась ведьма, - но призраков тут точно нет. Открою секрет, - она наклонилась к нему и прошептала в самое ухо, - здесь обитало нечто пострашнее и посвирепее...
Заглянула в глаза, с упорством ища в них страх, или хотя бы испуг, но ни того, ни другого там не было: только холодная решимость уничтожить, растоптать все, что с ней связано.
- Так каков вопрос, ведьма? - напомнил он, не отрывая взгляда.
- Где она? - В его глазах скользнуло недоумение. - Где бомба? Та женщина, она принесла сюда бомбу. Вы были вместе, когда...
Хриплый, почти плевок, смех оборвал на полуслове, судорогой пройдясь по ее лицу, но через мгновение застыл на разбитой губе от затрещины. Стул натужно скрипнул, покачнувшись от яростного удара, и чуть было не сбросил Аймо вместе с собой на пол.
- Бадьян, - произнес он, сплюнув кровь.
- Что? - Гермиона недоуменно уставилась на него.
- Не жалко было тратить... на меня?
- Жалко затраченные силы пускать прахом - сдох бы по дороге... да и след ковровой дорожкой стлался бы для лишних глаз. - Она глубоко вздохнула и оскалилась. - Но если ты так ратуешь за собственные дырки, то все исправимо.
Рука ее взметнулась, сверкнув металлом в полутьме, и снова боль вспорола бедро, но теперь поднялась выше, на самый верх.
- Да чтоб тебя!.. - воскликнул кто-то, прежде чем возглас потонул в нечеловеческом рёве.
- Где бомба? - процедила ведьма сквозь скрежет зубов. Нож, вонзившись в тело, не спешил покидать его, засев прочно и глубоко, до самой кости, будто птица в родном гнезде, как и не спешил проворачиваться в нем.
- Не знаю, - выдавил Аймо, стараясь отрешиться от боли.
- Вы были вместе.
- Не были. Она ушла, когда я упал... Магия раздирала грудь. Слишком много магии...
- Ложь!!! - Новая боль взорвала бедро, выдираемым из него металлом. Окровавленный кончик метнулся к глазу, готовый покончить с огненным блеском навсегда, но передумал и завис в опасной близости. - Говори, не доставляй мне удовольствия выскабливать его из тебя!
Шорох шагов отвлек ведьму, заставив бросить взгляд в ту сторону. Лицо ее мгновенно исказилось, предупреждая тех, кто там стоял - им лучше оставаться на месте.
- Не были, - повторил он через усилие, отстранившись от ножа. - Я нужен был, чтобы показать замок... я видел его, она - нет. Я не знал, что она несет... только холщовая сумка... с чем-то выпирающим...
Кончик угрожающе сдвинулся.
- Ангел, - окликнула ее Хирург, - он не врет. Мей незачем было посвящать его в свои действия: она использовала его вслепую, потом избавилась.
- Не до конца... - разочаровано выдохнула Гермиона, опуская нож. - На наше счастье.
Она посмотрела на Полумну и приказала:
- Смени Меченосца.
- Не замерзла. Да и кто ее увидит под мантией?
- Смени Меченосца, - раздраженно повторила Ангел, блеснув злыми глазами.
Рука Джинни легла на плечо.
- Иди, - тихо сказала она, и добавила одними губами: - Я присмотрю за ней.
Обменявшись понимающими взглядами, Полумна исчезла в темном проеме двери. Вскоре скрип ступенек прекратился, и ненадолго воцарилась тишина.
- Оставайся, где стоишь, - с нажимом бросила Гермиона Ведьме, двинувшейся было к ней. - Я справлюсь. Помню... - И наклонившись к Аймо, едко заметила: - Трупы разговаривать не умеют.
- Если так дырявить... то и до трупа недалеко, - проворчала себе под нос Джинни.

* * *

- Я всегда подозревала, что с катушек съехала не только Ведьма, - не поворачивая головы, бросила Паркинсон.
- Хладнокровная тварь не ты одна. - Голова Полумны показалась из-за двери. - Приказала тебя сменить, чтобы не мешала наслаждаться.
- Слышала, - проговорила Меченосец, скидывая мантию. - Вой был на всю округу, хорошо, что для всех это привычно. Что, за нож взялась?
- Потому и выбрали ее... - Полумна окинула глазами комнату, где они стояли, и фыркнула: - Всадила в ногу чуть ли не по рукоять.
- Ой, ли?
- По крайней мере, до кости добралась.
- Ну, тебе не привыкать дыры залатывать, - хыкнула Пэнси.
Хирург, пробуравив ее взглядом, вырвала из рук мантию. Но прежде чем выйти наружу, произнесла:
- Обещала за глаза приняться, если не скажет.
Губы Пэнси растянулось в блаженной улыбке:
- Обожаю ее, - но услышал ее только затхлый воздух хижины.

* * *

Очередной вопль застал Пэнси на лестнице, но прибавить шаг она не потрудилась, лишь обнажила в оскале зубы.
- Коридор и много портретов... - услышала она, появившись на пороге, и заметила, обратив на себя взоры:
- Так себе ориентир.
- Ничего другого он говорить не хочет, - рыкнула Ангел, и как показалось Пэнси, от бессилия.
- Или не знает, - добавила, будто гвоздь вколотила.
- Или не знает, - глухо повторила Гермиона. - А показывать отказывается!
- Заставь, - вяло предложила Паркинсон, указывая на очевидный факт. - Впервой?
- В нем столько крови нет, чтобы заставить. Вон сколько натекло... Упрямый.
- Как ты, - выплюнула Пэнси, скосив глаза вниз: под левой ножкой стула скопилась уже небольшая лужица. - Бадьян закончился?
- Нет, но пока подождем.
- Как хочешь, сонба, но на себе я его не потащу, - заявила она категорично, встретившись с неприязненным взглядом старшей. Выдержав его, Пэнси отошла к камину, где стояла Ведьма, скрестив на груди руки, и неотрывно смотрела на происходящее.
- Я думала, что свихнувшаяся среди нас только ты, - еле слышно пробормотала она.
- Никогда не приписывала себе единство в этом вопросе, - парировала та с невозмутимостью, и тут же округлив глаза, резко кинулась вперед. - Дьявол тебя дери, Грейнджер!!!
Одновременно, перекрывая ее крик, раздался рев разъяренного зверя, потом что-то треснуло и упало. Пэнси обернулась: какой-то непостижимой волей пленник оторвал себя от пола вместе со стулом и набросился на Ангела, опрокинул и впился зубами в первое доступное место - ухо, сменив рев на истошный визг. Нож от удара выпал и отлетел под кровать, и все, что ей осталось - вцепиться в волосы, в попытке оторвать его от себя.
Он почти перекусил мочку, но вовремя подоспела Ведьма, а вслед за ней и Паркинсон.
Нестерпимая боль заставила его разжать зубы, когда Джинни с яростью запустила пальцы в рану, выдирая из нее кусок мяса. Оттащив на безопасное расстояние, они оставили его лежать. Он впал в забытье.
- ТЫ ЧТО ЕМУ СКАЗАЛА?! - орала Ведьма, поднимая Гермиону за грудки. Кровь ручьем текла из разорванного уха.
- Что вырву сердце из его любимой доченьки, - с безумным оскалом сообщила она, словно радостную весть. Джинни сглотнула подступивший ком и переглянулась с Пэнси, впервые заметив в ее глазах неподдельный ужас. - Бадьян где?
Первая упавшая капля срастила мышцы, не сорвав ни единого звука с языка Ангела. Она будто находилось в таком же забытье, что и пленник. На пороге появилась Хирург. Объяснять ей никто ничего не стал: все было понятно без слов.
- Ты что здесь делаешь? - рявкнула Грейнджер. - Я приказала сторожить вход! Марш отсюда!!!
Та молча ушла, за ней Паркинсон.
- Оставь, - бросила Джинни, порывавшейся встать Гермионе, чтобы вернуть последнюю. - Грейнджер, ты обезумела из-за своей ненависти!
Пустой взгляд скользнул по ней, и снова ушел в сторону.
- Знаю, - тихо ответила та, - но ничего не могу с собой поделать.
- На, - Джинни протянула ей крохотную флягу, - глотни и успокойся.
- И, конечно же, на ней чары незримого расширения. Огневиски?
- Сомневалась?
Гермиона лишь мотнула головой, отхлебывая из фляги. Алкоголь мгновенно лег поволокой на глаза.
- И что теперь? - спросила Джинни.
- Оставим до завтра.
- Пропажу заметят.
Гермиона дернула плечами, мол, все равно, и сделал еще один большой глоток.
- Хирург пускай за ним присмотрит, и дырку заодно залечит, чтоб свеженьким был...
- А кто заменит ее?
- Никто. Один переночует. Мало способов что ли? А завтра все скажет...
- Не скажет - он не знает.
- Значит, покажет! - бросила Ангел, поднимаясь. Она хотела вернуть флягу, но Джинни отмахнулась: тебе нужнее. - Тогда зови Лавгуд, и помоги достать нож.

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Глава 35

Шуршание воды из-под крана успокаивало. Зачерпнув немного ладонями, она быстро ополоснула лицо, уделив чуть больше времени глазам, придавая им более-менее воспаленный вид от якобы выплаканных слез. Сама же усмехнулась: Рон до сих пор считает, что она не разговаривает с ним из-за его отношений с Браун. И тут же скривилась, вспомнив, как застукала их целующимися с таким жаром, будто мир вокруг перестал существовать, особенно старалась Лаванда.
Ей все равно, но приходилось играть роль обиженной и даже придумать план мести. Она рассмеялась, вообразив, как вытянется лицо Рона, когда тот узнает, что она пригласила на вечеринку к Слизнорту Маклаггена.
- Слишком громко радуешься, - пропел тихий, почти умиротворенный голос. - Будто ты нашла ее.
Гермиона резко обернулась, перестав смеяться.
- Полумна, - выдохнула она. - Как всегда бесшумна...
- Беру пример с Паркинсон, - проговорила та, слегка качнув головой.
- Паркинсон до тебя далеко. В этом отношении она груба.
- Не умаляй ее заслуг, она прекрасна в своем... амплуа.
- Уж не завидуешь ли ты ей?
- Кое в чем... но не так чтобы очень, - уклончиво ответила Полумна.
Гермиона бросила на нее многозначительный взгляд, но продолжать не стала. Вместо этого спросила:
- Следила?
- Не совсем... шла мимо и услышала знакомый смех. Решила поинтересоваться, уж не нашла ли ты то, что мы так долго не можем найти.
- Нет. И Гарри не помог. За последние недели мы втроем облазили почти всё подземелье, но ничего не нашли.
- Втроем?
- Невилл, - уточнила Гермиона, вспомнив, что и Забини с этим не справился. - Рону не предлагали ввиду его непростых отношений со мной. Гарри не хотел лишний раз расстраивать меня присутствием Рональда Уизли.
- Наслышана, - усмехнулась Полумна. - И даже была свидетелем парочки таких... непростых отношений его и Лаванды.
- В Хогвартсе, наверное, ни одного угла не осталось, где бы они не облизались, - презрительно бросила Гермиона.
- Ревнуешь?
- К кому?! К этой безмозглой дуре?
- Ревнуешь, - протянула Полумна, и прежде чем Гермиона успела возразить, прожгя ее недовольным взглядом, спокойно продолжила: - Тебе не интересен Рон Уизли как таковой - это я давно подметила, тебе неприятна мысль, что он может заинтересовать кого-то еще кроме тебя. Ты собственница, Грейнджер (от изумления глаза Гермионы расширились), но сейчас не время для мелочных разборок, из-за плотного расписания мы и так почти не встречаемся...
Она замолчала, позволив тишине ненадолго окружить их, а потом уверенно заявила:
- Нам нужен кто-то со Слизерина. Еще кто-то, параллельно Меченосцу... Гарри - это хорошо, но он не может появляться в подземельях чаще, не вызвав неуместных вопросов. И не говори, что не думала об этом.
- Нужен, - согласилась Гермиона, издав смешок: она помнила о двух обещаниях. - Но где его взять? Они не горят желанием помогать, потому что не верят. Гарри пытался, но был отшит...
- Он есть. - Гермиона кинула на Полумну испуганный взгляд, вдруг решив, что услышит имя Забини, но та шокировала ее другим: - Винни-Пух.
- Винни... пух?..
- Да, - голос Полумны был ровным, будто речь шла о ком-то реальном. - Не делай из меня сумасшедшую, я не Ведьма.
- Но...
- ...так не считаешь, но так думаешь. Так все думают, иначе бы не называли полоумной.
Серые глаза наполнились обидой и смотрели в упор, своим взглядом смутив Гермиону. Желая побыстрее сменить тему, она принялась уточнять:
- Он со Слизерина, и должен знать о нас все... и ты ему это все рассказала.
- Нет. Он все узнал сам.
- Мы должны встретиться и обсудить совместные действия.
- Он не придет. - Полумна слегка потупила взгляд. - Он стеснительный. Но я буду все передавать...
- Логично, - буркнула Гермиона и пожала плечом.
- «Берти» с тобой? - неожиданно спросила Лавгуд, отчего Гермиона поначалу растерялась, но затем ответила:
- Он там, где не привлечет внимания. Почему ты интересуешься?
- Я не вижу твоей сумки. Думала он с тобой. Но сумки нет, а если кто...
- Она осталась в классе трансфигурации, - вспомнила Гермиона. Она собиралась забрать ее, как только закончит манипуляции с водой, но помешала Полумна; теперь же для этого было самое время, и Гермиона направилась к выходу. Не дойдя нескольких шагов, остановилась и сказала через плечо: - Будь покойна, «Берти» там нет. Я не Паркинсон, чтобы таскать любимцев с собой.
В коридоре никого не было, кроме Гарри. Он стоял, держа в руке ее сумку с учебниками, и искал кого-то глазами. Внезапно по спине Гермионы прошелся холодок, как в случае опасности, и она ощутила легкое прикосновение, тут же переросшее в рассеянное поглаживание.
- О, привет, - донеслось из-за спины. - Ты знаешь, что у тебя одна бровь ярко-желтая?
«Полумна... ЧЁРТ ТЕБЯ ДЕРИ!!!» - выругалась Гермиона, уже готовая дать отпор, но вовремя себя сдержавшая.
- Привет, - услышала она ответ Гарри, который смотрел на нее и протягивал сумку. - Ты забыла в классе...
Через несколько минут, когда коридор опустел, дверь туалета приоткрылась и оттуда выглянула Лаванда Браун. Она быстро осмотрелась и поспешила прочь. Лицо ее сияло: теперь она знала, чем отвадить Бон-Бона от этой заучки Грейнджер, если та попытается его отобрать.

* * *

- Тебе хотя бы известно как она выглядит?! - раздраженно бросил Забини. Они стояли вдвоем на Смотровой площадке. Вокруг завывал зимний ветер, занося внутрь белые хлопья снега, но оба были под чарами тепла, и его холодных порывов не ощущали.
- Мне известно столько же, сколько и тебе, - спокойно заметила Гермиона. - Она говорила это всем одновременно, или ты забыл?
- Нет, - буркнул Блейз. - Но эта штука может быть где угодно!
Гермиона лишь качнула головой в знак согласия, понимая, что с каждым днем поиски становятся все бесполезнее: необходимо что-то иное, чтобы предотвратить надвигающееся. «Думай, Грейнджер, думай...» - мысленно заставляла она себя, но ничего разумного не приходило.
Молчание затягивалось, становясь гнетущим, и тогда Гермиона решила прервать его, высказав вслух волнующий ее с недавних пор вопрос:
- Винни-Пух... есть такой на Слизерине?
Забини непонимающе уставился на нее, затем переспросил:
- Винни-Пух? Кто это?
- Забавный плюшевый медвежонок - герой одной магловской сказки, - начала объяснять Гермиона, но, увидев на лице Блейза еще большее недоумение, передумала и просто сухо сказала: - Это скорее прозвище... Может, слышал, кого так называют?
- Нет, - ухмыльнулся Забини, желая добавить что-то еще, но в этот момент внизу скрипнула дверь, и кто-то стал подниматься по лестнице.
Они переглянулись: видеть вместе их не должны, и Блейз отступил к стене, скрывшись под мантией-невидимкой.
- Ой! - выдохнул детский голосок. - Я думала, тут никого нет...
На последней ступеньке стояла первокурсница и испуганно смотрела на Гермиону.
- Тебя, кажется, Со́лли зовут?
- Я хотела побыть одна, - пробормотала девочка, не услышав вопроса, и шмыгнула носом. На ее глаза наворачивались слезы. - Но если я мешаю...
- Подожди, - остановила ее Гермиона, прежде чем та успела развернуться. Она помнила эту девочку сияющей от счастья, теперь же перед ней стоял ребенок, готовый вот-вот расплакаться. - Что у тебя случилось?
- Ничего, - протянула Солли и опустила глаза. - Просто я... мне иногда хочется побыть наедине...
- ...с собственными мыслями, - закончила за нее Гермиона. - А здесь самое удобное для этого место.
- По крайней мере, здесь никто не мешает.
- Понимаю. Когда внутри неспокойно, хочется побыть наедине, но... - Гермиона подмигнула, зацепившись за возможность: в голову пришла неожиданная мысль, и теперь она стремилась ее реализовать. - Разговор по душам - тоже неплохое средство.
Девчонка резко вскинула голову, испуга в янтарных глазах прибавилось, но Гермиона, отчетливо увидев, как в них развернулась борьба между «согласиться» и «промолчать», лишь мягко улыбнулась и стала ждать.
- Я... - вскоре начала та, принявшись с удвоенной силой разглядывать пол. - Мой отец... я не знаю, как ему помочь.
- Он болен?
- Его одолевает непонятная боль в груди, - выдохнула она и всхлипнула. - Мама пыталась его лечить, пока была жива, потом я... но ничего не помогает. Бывает, что боль подолгу не приходит, но потом накатывает с такой яростью, что...
И перестав сдерживать слезы - те хлынули ручьем, - опустилась на ступеньку. Она не услышала, как подошла Гермиона, но вздрогнула, когда та, присев рядом, обняла ее за плечи.
- Иногда, - тихо сказала Гермиона, - приходится мириться с плохим и неизбежным...
Солли подняла на нее заплаканные глаза и с вызовом произнесла:
- Я не хочу мириться! Он мирится, а я не буду! Я... - Она запнулась, но Гермиона прекрасно ее поняла: «Я пойду на все!». Немного помолчав, Солли снова заговорила: - Он идет в лес, когда понимает, что приступ вот-вот начнется, говорит что ему там легче. Мама часто уходила его искать, когда он долго не возвращался, боялась, что не вернется...
- Почему?
- Она нашла его там, раненного, и выходила.
Гермиона настороженно на нее посмотрела, потом спросила:
- Его хотели убить?
Солли кивнула.
- Мама рассказывала о какой-то женщине со странной палочкой в руке. Она видела, как они вдвоем возвращались из Хогвартса, потом женщина выстрелила...
- Выстрелила?!
- Мама назвала это именно так. Отец, когда поправился, объяснил ей, что в руке у той женщины было оружие, у маглов оно заменяет волшебную палочку.
- Почему они возвращались из Хогвартса?
- Отец так и не сказал, но замок он не любит, обходит стороной. Ему становится плохо, когда он рядом с ним.
Она вздохнула и вытерла глаза ладонью, не увидев, как Гермиона, кинув алчный взгляд на одну из стен, на миг оскалилась.
- Разговор по душам - неплохое средство, - повторила она свои же слова. Солли лишь улыбнулась. - Чтобы не ждало тебя впереди - ты справишься, ты сильная. А теперь иди, скоро ужин, ты ведь не хочешь его пропустить?
Девочка помотала головой и поднялась со ступеньки. Когда за ней, скрипнув, закрылась дверь, по площадке прокатился раскатистый басовитый смех.
- Грейнджер, и почему ты не на Слизерине? Вылитая змея! - Гермиона метнула в Забини испепеляющий взгляд, но тот, скинув мантию-невидимку, только сильнее зашелся смехом. - Знаешь, ты напомнила мне мою маман: за сладкими речами скрывается смертельный яд.
Черные глаза Блейза налились ненавистью, он стал серьезным, хотя его губы по-прежнему улыбались, но улыбка эта была зловещей. Гермиона смотрела на него, склонив голову набок, взгляд ее стал внимательный и пронизывающий, будто заглядывал внутрь, в самую глубину, выворачивал душу наизнанку. Блейз перестал улыбаться, но взгляд его не изменился. Ему вдруг показалось, что это не Грейнджер, это капитан: та также смотрела, когда хотела заглянуть им в мысли, выведать самое сокровенное. Блейз отвернулся, потому что еще немного, и она бы открыла его тайну, тайну, мешавшую жить, но тайну, от которой он скоро избавится.
Гермиона хмыкнула, и в тишине это прозвучало громко, даже слишком.
- Что задумала, Грейнджер? - спросил он, стоя к ней спиной.
- Кто ее отец тебе не интересно?
- А должно?
- Нет... для того, кто его чуть не убил.
- Грейнджер, ты перепутала... - Блейз хотел разразиться смехом, но Гермиона не дала, колко и холодно бросив:
- Там, Забини, там, не здесь.
Он молчал, чувствуя на спине выжидательный взгляд, пока, наконец, не произнес:
- Тот самый...
- Тот самый.
- Его нога - дело рук Уизли, это она его чуть не убила. Я всего лишь отвлекал... как она и просила. - Он глубоко вздохнул. - Эта женщина?..
- Мей.
- Кто еще знает?
- О нем? Мои все. Даже Гарри обратил внимание на ее глаза и поделился со мной догадками, только... что может ответить Гермиона, просидевшая взаперти все три месяца.
- Значит, и Уизел, и Долгопупс?
- Сомневаюсь. Рональд слишком увлечен... не тем, чем надо, а Невилл... может и заметил, но он молчит. А ты?
- Нет, - честно признался Блейз. - До этого момента...
- И Малфой?
- Его голова занята другим, - прозвучал сухой ответ. - А Крэбб с Гойлом не настолько умны, чтобы видеть дальше своего носа. И зачем он ей здесь понадобился?
- Это я и хочу у него спросить. Присоединишься?
Забини фыркнул и посмотрел через плечо.
- Лучше малявку возьми или кого-нибудь другого. У меня реакция не та...
- С твоей реакцией все в порядке, - холодно заметила Гермиона, встретившись с ним взглядом, - если ее хорошенько потренировать. Но ты прав, от такого как он можно ожидать что угодно, и к этому надо быть готовым.
Забини снова фыркнул, и это начинало раздражать.
- Он узнает тебя раньше, Грейнджер, чем ты приблизишься, - злорадно заявил он. - Разве тогда в трюме...
- Приближалась, - усмехнулась Гермиона. - Если и узнал, то только голос или, по крайней мере, он показался ему знакомым, когда я разговаривала с ним больше месяца назад (в глазах Блейза мелькнуло удивление). А в трюме я была не одна, а с капитаном и Гарри... и в маске.
Выражение лица Блейз стало безразличным, и какое-то время Гермиона могла наблюдать только его спину.
- Забудь про Винни-Пуха, - сказала она, поднимаясь со ступеньки. - Его не существует.
- Не слышу уверенности в голосе, - отозвался Забини. - Ты так не считаешь.
- Хотела бы... но не получается.
- И кто сказал тебе про него? Хотя... можешь не отвечать - я догадываюсь. Не зря ее называют полоумной, - с издевкой произнес он, повернув голову.
- Лавгуд только выглядит такой, - медленно проговорила Гермиона. - За ее словами, каким бы глупыми они не казались, всегда есть смысл, и этот смысл не раз нам помогал.
- И кто, по-твоему, этот... Винни-Пух?
- Тот, кого мы знаем.
- Забавный плюшевый медвежонок?
- Скорее тот, на кого он похож, - выдохнула Гермиона и улыбнулась. - Хирург никогда никого просто так не называет.
- Почему ты думаешь, что он здесь, а не... там?
- Он со Слизерина.
В голове Блейза пронеслось воспоминание, незначительное, одно из тех, о которых быстро забываешь, не придавая им значения, но которые имеют свойство всплывать в подходящий момент. Гермиона не сводила с него пристального взгляда.
- Мне кажется или ты понял кто это?
- Надо проверить, - буркнул Блейз и издал громкий смешок. - Винни-Пух...

* * *

Его дыхание опаляет ухо, а руки, большие и сильные, крепко сжимают ягодицы. Ноги цепко сплелись за его спиной, в то время как между ними творился пожар. Он достигает упора, бьет, словно хочет разрушить, проникнуть дальше. Ее тело начинает сотрясаться, с губ слетает крик... Вот-вот все закончится: он изольется, в горячке не заметив, как прикусит шею. Ей не больно, она привыкла, она только взорвется...
Он все еще в ней, а ее ноги за его спиной. Он не отпускает. Его глаза смеются, в них удовлетворение насытившегося хищника, и она целует его, как делала всегда, как сделала это и в первый раз.
Он придавил ее к стене, вдалеке ото всех, на следующий же день, напомнив про обещание, а она и не забывала. Просто там были правила, здесь их нет. Он не дал ей опомниться, но был нежен, дав время привыкнуть, чтобы с яростью обрушиться, доведя до исступления...
- Почему Винни-Пух? - спросил он, когда ее ноги, наконец-то, коснулись пола.
Она смотрит ему в глаза, по-прежнему искрящиеся смехом, и улыбается в ответ. Он выше на голову, и ее подбородок упирается ему в грудь.
- Потому что вы похожи, - полушепотом отвечает Полумна. - Ты такой же...
- Глупый? - В его голосе звучит обида, и глаза перестают смеяться.
- Добрый, отзывчивый. - Она проводит рукой по его щеке. - Наблюдательный и смелый, но не глупый. Почему ты так подумал?
- Потому что читал.
- Это маска, за которой скрывается истинное лицо. Это удобно. Мне, Пэнси... всем. А тебе, почему это удобно тебе?
- Отец не любит умных. Твердит, что каждый должен довольствоваться тем, что ему дано, и не идти наперекор. Я привык.
- Он бил тебя, - говорит Полумна, уткнувшись в него. Она не спрашивает, она утверждает, а он, зарывшись лицом в ее волосы, просто целует ей макушку.
- Никто не дурак, даже они, хотя, порой, ими и кажутся.
- Это чьи слова?
- Капитана.
Полумна грустно усмехнулась.
- Она умела видеть людей... и использовать. - Он сильнее прижимает ее к себе, и она переводит разговор на другую тему: - Так ничего и не нашел?
- Нет. Мне, кажется, все это выдумка, иначе давно бы уже нашли...
- Не выдумка, просто ищем вслепую. Она есть... где-то.
- Другого способа нет? Так можно до бесконечности искать.
- Время истекает, - выдохнула Полумна, выскальзывая из его объятий. - Ангел уже придумала, я тебе говорила... про ту девочку...
- Солли?
Полумна кивнула и стала одеваться.
- Когда идете?
- Завтра.
- Вчетвером?
Полумна снова кивает.
- Он по-прежнему опасен, несмотря настолько лет.
- То, что в него заложили, одним дуновением не выветришь. - Она повернулась и заглянула ему в глаза. - Все будет хорошо, я не в таких переделках была...
- И каждая оставила след на твоем теле.
- Не только на мне... - на лице Полумны появилась улыбка. - И не все видны.
- Может, - начал он нерешительно, когда она сделала шаг, чтобы уйти, - ей все же рассказать?..
- Ты сам просил этого не делать, - напомнила Полумна.
- Просил, но... здесь, наверное, это уже не важно...
Она подходит и, встав на цыпочки, целует его.
- Не важно, - повторяет она за ним. - Но не сейчас. Это только помешает. После... когда вернемся. Обещаю...

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Глава 34

Серая предрассветная мгла окрасила небо. Огонь в камине стал угасать, и Гермиона, взмахнув палочкой, подбросила в него пару поленьев; яркое пламя вспыхнуло с новой силой. Книга, почти прочитанная - осталось несколько страниц, - была отложена. Передернув плечами, Гермиона плотнее укуталась пледом: она всю ночь провела в Общей гостиной, так и не сомкнув глаз из-за Джинни. Беспокойство за подругу по-прежнему щемило внутри, хотя и по соседству с обидой на наложенное ею же заклятие.
Гермиона с трудом помнила, как добралась до башни и оказалась в объятиях Гарри, успевшего подхватить ее, прежде чем она, в очередной раз, споткнувшись обо что-то, уже готова была упасть. Ее затуманенное, будто от пьяного угара, сознание ни на что не реагировало, даже слова нелепого объяснения о мальчишках, зло подшутивших над ней, но которых она, увы, не успела толком рассмотреть, складывались в предложения с неимоверным усилием. Но Гарри поверил, пообещав надрать им задницу, если найдет, после чего снял с нее заклятие.
В полной тишине скрипнула рама портрета, за которым скрывался проход в башню, и через несколько мгновений в гостиной появилась Джинни. Гермиона чуть не вскрикнула, увидев подругу, но лишь зажала рот рукой, встретившись с той взглядом. Не проронив ни слова, Джинни прошла мимо и буквально рухнула в стоящее рядом кресло, вытянув ноги и прикрыв глаза; на ее лице появилась умиротворенная улыбка.
- Джинни... - начала было Гермиона, но была прервана загадочным хмыканьем и не менее загадочными словами:
- Десять. Представляешь, десять! Его хватило только на десять раз! - Она презрительно фыркнула и добавила: - А разговоров-то... Небось, сам же и напустил слухов! Напыщенный, самовлюбленный индюк! Капни́ поглубже... и ничего не останется!
- Десять?.. - переспросила ошеломленная Гермиона.
- Угу, - промычала Джинни и, резко выпрямившись, схватила Гермиону за руку; ее глаза лихорадочно блестели. - Ты бы видела, как он улепетывал!!! Где только силы взял?! У меня с последнего до сих пор руки горят... и то не встал...
Она разразилась истеричным смехом. Гермионе пришлось шикнуть, чтобы не перебудила весь факультет, одновременно создавая барьер из «Оглохни».
- Ты можешь толком объяснить, что произошло! - рявкнула она. - И кто «он»?!
- Забини, - спокойно ответила Джинни, пожав плечом. - А произошло то, что должно было произойти. Я ведь говорила... чувствовала... будет больно... но остальных он не тронет.
- Джиневра! - Гермиона начинала терять самообладание.
Но та будто ушла в себя и, не слыша возгласа, принялась отрешенно рассматривать огонь в камине. Прошло несколько минут, прежде чем она произнесла первое слово:
- Мей права, я действительно схожу с ума. Только с больным рассудком можно такого желать.
- Джинни...
- А разве не так?
- Не больше нашего...
- Но только я оказалась в той дыре! - резко перебила ее Джинни. - Ведь после нее все началось! - И помолчав, продолжила: - Когда ты ушла... стены стали сжиматься...
- Ты сама прогнала меня, - зло напомнила Гермиона.
- Так надо было, - тихо отозвалась Джинни.
- Зачем?!
- Из-за Забини.
- Вы подрались? - напрямую спросила Гермиона, понимая, что синяки на шее и разбитая губа появились неспроста.
Джинни плотоядно усмехнулась и произнесла:
- Можно и так сказать...
Ярко-карие глаза удовлетворенно загорелись.
- Чокнутая!!! - воскликнула Гермиона, всплеснув руками. После услышанного, она уже не могла сидеть, а металась вдоль камина от одного края к другому. - Ты действительно чокнутая! А я ее в этом еще разубедить пытаюсь!
- Не мельтеши, - раздраженно буркнула Джинни, - перед глазами рябит. И чего ты так взбеленилась? Ну, узнал... сама же этого хотела. Так что, сядь и успокойся!
- Теперь понятно... - не обращая внимания на бурчание подруги, Гермиона продолжала ходить из стороны в сторону.
- Что понятно?
- Все понятно. И взгляд его, и как узнал... и что ты идиотка озабоченная похлеще собственного братца. - Гермиона, наконец, остановилась и выдохнула. - Одно хорошо - не залетишь.
- О да, броня крепкая... - Джинни многозначительно вздернула бровь, похлопав себя по животу. - И надолго.
- Не ерничай, - фыркнула Гермиона, - обычная предусмотрительность капитана. Мы все защищены...
- Обычная предусмотрительность, - передразнила ее Джинни, - в приказном порядке для всех дам. Хрен избавишься, пока сама не вытечет по окончании срока.
Гермиона, злорадно хмыкнув, приблизилась.
- Хочешь сказать, что решилась бы мстить, зная к каким последствиям это приведет?
- Разумеется, нет! - сквозь зубы бросила Джинни, и тут же добавила, усмехнувшись: - Зато Паркинсон она не нужна...
- Не смей! - зло осадила ее Гермиона.
- Я к тому, - спокойно заметила Джинни, не отводя взгляда, - что наша «горячая штучка» кроме своего куска железа никого не видит, и вряд ли когда-нибудь увидит.
- Трудно не согласиться, - вздохнула Гермиона, садясь на диван.
Джинни кивнула. Она так и не смогла заставить себя рассказать ни о Роне, ни о Пэнси, ни даже о Полумне. Просто потому, что не поверила. Забини мог и соврать. Просто ради того, чтобы позлить. Рон любит Гермиону, иначе, зачем весь это спектакль с ревностью?..
- Он все знает, - повторила Гермиона, глядя перед собой. - Ты уверена, что дальше него это не пойдет?
- И желания не возникнет, - губы Джинни растянулись в похабной ухмылке. - Сказала, если распустит язык, встретимся снова и продолжим эксперимент.
Гермиона смерила ее взглядом, прищурив глаз.
- А тебе, видимо, очень бы хотелось?
- Нет, - твердо, но поспешно ответила Джинни, - роль щита я исполнила. Разве не для этого...
Она отвернулась, не договорив. Затем подтянула ноги и, уперевшись пятками в край кресло, обхватила колени.
- Ненавижу! - прорычала она. - Ненавижу! Все эти чувства... ощущения... Это проклятие, от которого плохо только мне! - И после паузы, издав истерический смешок, добавила: - А ведь Гарри мне действительно нравится...
- Значит, с Дином покончено? - вкрадчиво поинтересовалась Гермиона. Состояние подруги начинало ее беспокоить: лихорадочный блеск в ярко-карих глазах только усиливался, кожа побледнела.
- Не уверена, - протянула та, смотря на огонь, - он пока необходим. Да и потерю невинности надо на кого-то списывать.
- Ну, ты и...
- А ты? - Джинни кинула на нее взгляд из-под лобья.
Гермиона, фыркнув, мотнула головой.
- Надо с ним поговорить.
- С Дином?
- С Забини.
- Говори, - равнодушно произнесла Джинни, уткнувшись лицом в колени. Она покрепче обхватила их руками и сказала: - Девчонкам только не сболтни...
- И не собиралась, - буркнула Гермиона, вставая. - Синяки свести нужно, чтобы вопросы не возникли.
Джинни еле заметно кивнула, а когда Гермиона закончила колдовать, пробормотала:
- Холодно. Почему здесь так холодно?..
Тело пробил озноб, а перед глазами все поплыло. Последнее, что она запомнила - как рука Гермионы коснулась ее лба.

* * *

- Эй! - удивленно воскликнул Драко, увидев как его друг неожиданно шарахнулся в сторону. Глаза того испугано расширились, смутив Драко окончательно: он не помнил ни единого случая, чтобы Блейз вот так просто чего-то пугался.
Забини плотнее запахнул мантию и, прижав сумку к животу, ссутулившись, ринулся к выходу. Драко пришлось ускорить шаг. У самой двери в Большой зал они столкнулись с Джинни Уизли. Как слышал Драко, она покинула Больничное крыло накануне вечером, попав туда три дня назад с сильнейшим жаром. Уизли одарила их презрительным взглядом, пустив едкое замечание в сторону Блейза, значение которого Драко так и не понял, но глаза Забини расширились еще больше.
- Ничего не хочешь рассказать? - простодушно заявил Малфой, хлопнув Блейза по спине, но тот, опустив глаза вниз, выдохнул только одно слово:
- Тварь.
Драко опешенно моргнул, но промолчал. Блейз, так и не обратив на него внимания, поспешил дальше по коридору. Драко было двинулся за ним, но передумал и отстал. После субботы, когда Забини, явившись под утро, проспал весь день, Драко заметил, что тот изменился: стал менее заносчивым и более молчаливым, и причины этому он так и не узнал, ибо, когда попытался об этом заговорить, Блейз одарил его таким взглядом, будто Малфой совершил кощунство.
А теперь еще и это...
Драко пожал плечами, зная, как только для этого наступит время, Забини все расскажет сам, как всегда и было.
Миновав длинный коридор, Блейз обернулся: ни Драко, ни кто-либо еще за ним не шел - он был один. Он облегченно выдохнул и прижался лбом к стене, ощутив, как холодный камень помогает успокоиться и собраться с мыслями.
Рассказать... Как такое можно рассказать?!
Кулак врезался в стену, но Блейз даже не поморщился.
Он простоял так несколько минут, и уже собрался было уходить, но, услышав за спиной шорох, резко обернулся и встретился с жестким взглядом Гермионы. Подавив вновь поднявшийся страх, Блейз оскалился.
- Грейнджер, - протянул он, но взгляд Гермионы стал еще более жестким.
- Поговорим, - сухо бросила она; ее губы растянулись в тонкую полоску. Этим она напоминала капитана: та так же делала, когда хотела сказать или сделать что-то неприятное.
- Здесь? - Блейз осмотрелся по сторонам в надежде увидеть хоть кого-то, но коридор по-прежнему был пуст.
- Можно и здесь, - Гермиона пожала плечами, - но я бы не хотела, чтобы нас видели вместе.
- И слышали?
- Это не проблема... - карие глаза сверкнули, - Чернокнижник.
Ком подступил к горлу, и Блейз сглотнул, машинально ощупав карман мантии, где лежала новая волшебная палочка. От Гермионы это не укрылось, и ее ухмылка стала шире.
- Она не понадобиться, несмотря на мое огромное желание пальнуть в тебя каким-нибудь заклятием, чтобы ширинку было неповадно расстегивать.
- Рассказала, значит... - выдохнул Блейз, опустив глаза. Он надеялся, что этого не произойдет - банальный стыд не позволит. Тот самый, что сейчас сидел в нем. Но он ошибся.
Вдалеке послышались голоса, и Гермиона, кинув взгляд через плечо, быстро произнесла:
- После ужина, на Смотровой площадке.
И развернулась, чтобы уйти.
- Не боишься, что не приду? - бросил Блейз вдогонку.
Ангел, повернув голову, криво усмехнулась:
- Бояться нужно тебе...
Холодный блеск ее карих глаз лишь подтвердил правоту этих слов.

* * *

Снег крупными хлопьями сыпал с неба, устилая землю белым покрывалом. Гермиона поёжилась, но согревающие чары действовали, и холода она не ощущала. Внизу скрипнула дверь, заставив насторожиться, потом до слуха долетели гулкие металлические шаги.
- Ты опоздал, - произнесла она, обернувшись. Блейз стоял на краю лестницы, держа руки в карманах мантии, и не сводил с нее пристального взгляда.
- И что бы ты сделала, если бы я не пришел? - нагло заявил он, выпрямим спину.
- Но ты пришел, - спокойно заметила она, слегка улыбнувшись.
- Ты хотела поговорить... я тоже. - Забини, не вынимая рук, качнулся на каблуках. - Нужно кое-что прояснить...
- Как и зачем? - перебила его Гермиона, скользнув по нему взглядом. - Для этого не нужно оружие, Чернокнижник.
Правая рука слизеринца приподнялась, высвобождая кисть, и в свете луны блеснул черный металл бластера.
- Ведьма оказалась права, - протянула Ангел, глядя на направленный ей в грудь ствол, - ты действительно протащил его сюда. И кто тот счастливчик, для которого ты это сделал? Вряд ли я.
- Почему же? - ухмыльнулся Блейз.
- Во-первых, - Ангел вздохнула, - использовать его здесь глупо: догадаться будет не сложно... кому надо, а во-вторых, я пришла без оружия.
Она подняла руки, демонстрируя пустые ладони, но Блейз лишь помотал головой, говоря, что не верит: он знал, на какие хитрости она способна, и бластер не опустил. Гермиона, фыркнув, одобрительно кивнула и скрестила руки на груди.
- Так «как» и «зачем»? - напомнил Забини.
- Насчет «зачем» - повторяться не будем, а «как»... - Ангел на мгновение задумалась, бросив взгляд на падающий снег, и закончила: - Да так же.
Подойдя к зубчатой стене башни, она начала рассказывать. Блейз стоял за спиной, опустив руку с бластером, но старался быть начеку, хотя с каждым произнесенным словом, понимал, что этого не требуется: Гермиона не собиралась ничего предпринимать.
- Мы зачем были нужны? - спросил он, когда рассказ закончился.
- Не знаю, - призналась Гермиона, глядя ему в глаза. - Я была против, но ее это не остановило.
- По-прежнему так думаешь?
- Уже не важно. Есть дело, которое нужно сделать.
- Ты веришь?
- В то, что должно произойти? Да, верю, - глаза ее сверкнули. - А ты?
- Сомневаюсь, все еще... в отличие от Малфоя.
- А что он? - Гермионе показалось, что ее голос дрогнул.
- Хочет забыть, как страшный сон...
- После того... неудивительно.
- ... и переубеждать его я не собираюсь, - закончил Блейз.
- Почему? Ты единственный, кто может.
- Не время, - буркнул он и заметил, как Гермиона удивленно приподняла бровь. Она немного помолчала, оценивающе пройдясь по нему взглядом, потом сказала:
- Значит, Гарри правильно его подозревает.
- В чем? - В голосе слизеринца мелькнул страх.
- Насчет того... кого-нельзя-называть.
Забини вздрогнул, открыл было рот, чтобы ответить, но Гермиона опередила:
- Хочешь сказать - это неправда? Тогда почему не время для переубеждений?
Черные глаза полыхнули, одаривая ее испепеляющим взглядом, на что Ангел только хмыкнула.
- Всё правда, - протянула она и, отвернувшись, принялась рассматривать заснеженные верхушки Запретного леса.
Несколько минут тишины нарушались лишь завыванием холодного ветра, пока не были прерваны ровным возгласом:
- Согласна, обойдемся без лишних сложностей, - Гермиона посмотрела на Блейза в упор. - От меня Гарри ничего не узнает, обещаю, но это только вопрос времени... он пронырлив и излишне любопытен (по губам слизеринца скользнула усмешка, тут же поникшая от следующих слов). Как и Паркинсон с Лавгуд о твоих... не очень удачных похождениях. Джинни не хочет... я обещала. - И помедлив, добавила: - Ты ведь тоже ничего не рассказал обо мне Малфою?
Блейз кивнул.
- Несмотря на то, что он рассказал тебе все?..
И снова кивок.
- Значит, мы квиты... пока, - еле слышно пробормотала Гермиона.
- А как узнала ты? - беззлобно спросил Забини, не услышав ее бормотания.
- Немного наблюдений, плюс наблюдения Гарри: выводы однозначные, но без подробностей. - Она усмехнулась. - Рон считает его параноиком. Вынуждена была присоединиться... Кстати, не поделишься подробностями?
- Следила, - Забини сделал вид, что не расслышал вопроса, - а я-то уж подумал, что тебе было известно...
Гермиона рассмеялась, поняв, что подробности останутся неизвестными, по крайней мере, сейчас.
- Нет, - она помотала головой, - лезть в собственную жизнь наперёд - она нам запретила: либо мы удовлетворяем любопытство, либо... либо коридор будет закрыт навсегда.
- А это плохо? - искренне удивился Блейз.
- Да, - не раздумывая, ответила Гермиона. - Потому что не можешь... понимаешь, не можешь... - Лицо ее стало серьезным, и мгновение спустя на Блейза уже смотрели полные хищнического огня глаза. Рот оскалился, и Ангел прошептала: - Без этого уже нельзя!
Забини отпрянул назад, крепче перехватывая рукоять бластера; Гермиона же, глядя на него, только безразлично заметила:
- Изменилась? Не я одна.
- У твоей подружки с головой не все в порядке, - зло бросил он.
- Были причины, - сухо подтвердила это Ангел. Переубеждать его в обратном она не собиралась - не имело смысла: для него, столкнувшегося с этим самолично, каждый ее довод будет казаться нелепым, поэтому просто добавила: - А ведь Ведьма давно на тебя запала, еще там... Но я даже предположить не могла, что закончится все так...
- Меня это должно радовать? - равнодушно отозвался Блейз. Развивать тему дальше он не намеревался, и это было понятно: месть свершилась, и свершилась обоюдно, теперь все в прошлом; лучше забыть, будто ничего и не было,
- Это необходимо довести до конца...
- Поттер уже занимается! - Забини грубо перебил ее. - Правда, Малфой послал его... да и я тоже, когда тот явился договариваться.
- Гарри предложил мне присоединиться к вам.
Во взгляде Забини застыло недоумение:
- Тебе?..
- Гермионе Грейнджер. Пришлось стряпать целую историю о собственном похищении.
- Я говорил, что сомневаюсь.
- Но развалины... вы видели их!
- За пятьсот лет что угодно могло произойти, - Блейз был неумолим. - И все только на словах...
- Они уже здесь! - яростный окрик не дал ему договорить. Он замер, и лицо его, по мере осознания сказанного, стало вытягиваться, но Гермиона тут же поправилась: - Точнее... будут здесь... в мае. Я видела дату, прежде чем настроить машину под нас (Блейз, глубоко вздохнув, одарил ее тяжелым взглядом). Или произошедшее на базе - всего лишь представление с красочными декорациями?!
Выражение лица Блейза оставалось безучастным, но и Гермиона не собиралась сдаваться: Забини нужен в подземельях - он лишняя пара глаз и рук. То, что ему все известно, и он не проболтается - только облегчает дело.
- Твое право - сомневаться и даже не верить, но ты можешь просто помочь, зная... видя последствия.
Блейз по-прежнему не реагировал. Тогда она пристально посмотрела на него и сказала:
- Или мне стоит вспомнить об обязанностях друга и прикинуть: какая часть твоего тела останется в сохранности, а какая нет?
- А мне? - Блейз, пытаясь защититься, намекал на Малфоя, но и бластер был неплохим подспорьем, что он и продемонстрировал.
- Малфой далеко, а ты здесь. А это, - она кивков указала на оружие, - не аргумент. Убьешь меня - Джинни все поймет. Тебе придется убрать и ее, и остальных... включая всех учеников Хогвартса, потому что произойдет то, что должно произойти. Гарри один не справится. И тогда уже не важно - будет знать Малфой обо мне или нет.
Повисла гнетущая тишина, но продолжалась она недолго - Блейз опустил бластер, и Гермиона мысленно выдохнула, оставшись внешне невозмутимой.
- Обсудим детали...

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Глава 33

Черно-белый снимок в простой деревянной рамке он держал обеими руками, большим пальцем правой водя по улыбающемуся изображению жены. Его собственный лик был хмурым, губы плотно сомкнуты. В тот миг его вновь накрыла волна боли, которую он уже привык терпеть и порой не замечать. Травы, которыми его поила Ивона, а затем и Со́лли, не помогали, да и не могли помочь. Но сказать об этом он так и не решился: слова застревали внутри, что-то не давало им выйти наружу. Он не мог сказать что это, он не знал этому названия. Но он знал, что внутри от этого тепло и радостно, как от солнечного луча в холодный день, выглянувшего из-за тучи и пощекотавшего твое лицо.
Он остался здесь, потому что ему некуда было идти. Здесь, среди тех, кого он создан ненавидеть и убивать. Он годами подавлял в себе оба эти желания, но до конца так и не смог. Были минуты, когда они брали вверх, и тогда он уходил в лес, подальше от деревни, где стоя на коленях, часами греб землю, сбивая пальцы в кровь, будто рыл могилу, а из горла рвался дикий крик.
Однажды, обессиленный, не смог встать, да так и остался лежать на влажной после дождя земле, источающей прелый аромат опавшей листвы. Очнулся от чьего-то легкого прикосновения. Эта была Ивона. Ее глаза блестели от слез, и она, утерев их ладонью, принялась что-то говорить, но он, еще не придя в себя, находясь, словно в забытье, не понимал ни слова. И только по интонации чувствовал, что это слова радости. Он сел, обхватив руками колени, и слушал, слушал... молча и впустую смотря перед собой...
Мелодично прозвенел дверной колокольчик, выдергивая Аймо из воспоминаний. Он обернулся, на пороге стояла Солли. От ее детской непринуждённой улыбки внутри разлилось тепло, и он улыбнулся в ответ.
- Папочка, - воскликнула Солли и, подбежав, обняла. - Я так соскучилась.
- Прошло всего несколько дней...
- Не важно, - мягко перебила она и хотела добавить что-то еще, но снова прозвенел колокольчик, и в проеме показалась девушка с копной каштановых волос.
- Простите, - тихо сказала она, став свидетельницей милой семейной сцены.
- Мисс Грейнджер, - с улыбкой произнесла Солли, узнав вошедшую, - староста Гриффиндора. А это мой папа, - представила она мужчину, с гордостью смотря на него, и не видела, какой ненавистью в этот миг зажглись глаза Гермионы. Зато увидел Аймо, и это его обескуражило. Подобный взгляд был неотъемлемой частью его прошлого (каждая жертва награждала его им), но увидеть его здесь он не ожидал.
- Мне порекомендовали ваш магазинчик как лучший, - услышал он ее голос. Аймо заметил, как сжались и разжались кулаки девушки, как мимолетно опустив глаза в пол, она уже через секунду стояла перед ним с улыбкой на лице. Но улыбка эта, будто приклеенная, искусственная, а глаза по-прежнему смотрели на него с неприязнью. Она достала из кармана пальто сложенный пополам листок и протянула ему. - Вот, мне необходимо их купить.
- Боюсь, ничем не могу помочь, - протянул он, пробежав глазами по списку. - Этих трав у нас нет. Они очень редкие и...
- Жаль, - резко оборвала его Гермиона, выдернув листок из его руки. - Я надеялась, что хотя бы вы мне поможете...
Она почти бегом покинула магазин, хлопнув дверью. Колокольчик пронзительно звякнул, заставив стоявшего в недоумении Аймо вздрогнуть. Он готов был поклясться, что слышал этот голос раньше. Лишь миновав несколько домов, Гермиона смогла отдышаться.
- Готова признать - ты оказалась права.
Гермиона хмыкнула и обернулась. Джинни стояла в метре от нее, уперев руку в бок.
- Я не говорила, что сегодня буду здесь.
- И не надо. Достаточно просто знать тебя, чтобы понять, что в ближайший же доступный выходной ты попрешься сюда, особенно учитывая предыдущую неудачу, - гордо заявила Джинни, а после непродолжительной паузы твердо констатировала: - Он.
- Достаточно просто... - хотела съязвить Гермиона, но Джинни не дала:
- Достаточно просто посмотреть на тебя. Ты же чуть не задохнулась от ненависти!
- Он. И вполне себе живой.
- Сказала так, словно это недостаток.
- А разве нет?! - бросила Гермиона, сверкнув глазами.
Джинни, вздохнув, лишь пожала плечами.
- Идем, через час я должна быть на тренировке. Гарри злиться будет, если опоздаю.
Они быстро зашагали вперед.
- Как Дин? - неожиданно спросила Гермиона, когда они вышли за пределы деревни.
- Нормально, - протянула Джинни, удивленная таким вопросом.
- Я заметила, вы помирились...
Джинни остановилась и в упор посмотрела на Гермиону, злорадно оскалившись.
- Не заговаривай мне зубы, сонба. Опять лопухнулась с Малфоем?
Гермиона издала тихий рык, вспомнив едкие замечания подруги в свой адрес, когда они остались один на один после разговора о новых ролях напуганных дур, и когда Гермиона ей во всем призналась. Но она быстро подавила раздражение и выдохнула:
- Забини.
Джинни опешанно моргнула.
- Он-то тут при чем?
- Да взгляд его покоя не дает. Каждый раз, словно жало ядовитое вонзает...
- Жало ядовитое... - в унисон повторила Джинни и, немного помолчав, произнесла: - Тебе ничего не угрожает. Но будет больно... мне.
Глаза Гермиона испуганно расширились.
- Джинни...
- Думаешь, он все знает? - как бы между прочим спросила она.
- Я не... рассматривала это с такой стороны.
- Порой, мне кажется, что это так, - еле слышно пробормотала Ведьма, - когда смотрит на меня... как жало ядовитое.
- Не бери в голову! - Гермиона вдруг по-дружески хлопнула ее по спине. - Просто забыть не может, как ты его... Вот и исходит ядом. Нужно будет - еще раз крутанешь.
- В следующий раз я ему это оторву, - жестко пообещала Джинни и рассмеялась.
Вскоре показались шесты с кольцами и трибуны. До самого поля они шли молча, пока Джинни не увидела сначала Гарри, а через мгновение Рона. Лицо ее тут же исказилось, и она процедила:
- Тролль навозный. Ничтожество.
И хотя расстояние, отделявшее их, было большим, и Рон не мог ее слышать, он все же обернулся, видимо, почувствовал на себе ее полный презрения взгляд. Заметив Гермиону, Рон изменился: вместо привычной в последние дни мрачной угрюмости на его лице проступило надменное безразличие. Выпрямив спину, он ускорил шаг и быстро скрылся из виду.
- Чем я его обидела? - Гермиона недоумевающе смотрела ему вслед.
- Не обращай внимания на придурка, - отозвалась Джинни и злобно добавила: - Гном озабоченный...
Гермиона не стала переубеждать ее в отношении брата, только негромко сказала:
- Пойду, пока библиотека не закрылась. Задали много, да и... тихо там.
- Правильно, - Джинни одобрительно кивнула, - тишина - хороший помощник, чтобы пораскинуть мозгами. - Потом усмехнулась и произнесла: - А подумать-то есть над чем.
- Например, почему эта тварь жива, - процедила Гермиона, имея в виду совсем не Рона.
- Значит, как он вообще здесь оказался, тебе не интересно?
- Но это и так понятно.
Она снисходительно вздохнула и направилась к замку, но слова Джинни остановили ее:
- Почему она предала капитана? Они же подруги...
Гермиона почувствовала, как резко и неожиданно усилился холод. Она обхватила себя руками и передернула плечами.
- Когда-то и дружба заканчивается, если трещина становиться слишком широкой, - ответила она. - Да и была ли эта дружба?..
- Была, - слишком уверено заявила Джинни.
Гермиона помотала головой.
- Это тебе внутренний голос сказал? - насмешливо поинтересовалась она.
- Может и он... - Джинни отвела глаза в сторону: обида пружиной скрутилась внутри.
- Не было там никакой дружбы, - спокойно возразила Гермиона, - только общее, то, что их сблизило... не более.
- Была, - упорствовала Джинни. - И общее было. И оно же дало трещину.
- Притворство, - отрезала Гермиона. Ее голос становился холоднее и колючее: - Сплошное притворство. Ей никто не был нужен. Для нее все - пешки.
- И потому ты так стремишься на нее походить... Нет! Ты почти стала ею. - Слова, словно боль, кольнули Гермиону. Она оторопело смотрела на Джинни. - Остановись. Не делай из себя ее копию. Ты... другая.
- Я не другая, Джинни! И ты - не другая. И Полумна... и Паркинсон. Мы давно не другие.
- Да, мы давно не другие. Но мы - это мы. А от тебя уже ничего не осталось. Ты убиваешь Гермиону Грейнджер. Ты - АНГЕЛ!
Несколько мгновений они буравили друг друга взглядом, пока Джинни не окликнула Демельза Робинс, предупреждая, что тренировка скоро начнется.
- Не важно, почему он жив, - кинула Джинни через плечо. - Значит, нужен. Я говорила...
Не оборачиваясь, она зашагала в сторону поля для квиддича.

* * *

Внутри разгоралось тепло. Оно поднималось выше, обволакивая сознание туманом. Перед глазами слегка плыло, но она уверено шла вперед, правда, зачем, уже не помнила. На плече кто-то пискнул, в ответ снизу мяукнули и сразу заурчали.
- Брысь, - Джинни попыталась ногой отстранить Живоглота, но тот упорно семенил за ней, несмотря на столь грубое отношение к своей персоне.
Они свернули за угол, и уши Джинни уловили глухие, старательно подавляемые, всхлипы. На полу, свернувшись в комок, сидел человек. Сквозь блеклую, серую темень проступали лишь округлые, вздрагивающего от каждого всхлипа, очертания тела. Только подойдя ближе, Джинни поняла, что это была Гермиона.
- Грейнджер, - протянула она, делая попытку присесть рядом. Ее голос в тишине громким звоном пролетел по коридору. Гермиона вздрогнула, а Джинни злорадно продолжила: - Выглядишь жалко. От тебя не ожидала. Развезла нюни, как сопливая дура на вроде Браун. И ради кого? - Она издала странный гортанный звук, похожий на смешок и икоту одновременно. - Моего братца-придурка?..
- Закончила? - огрызнулась Гермиона, подняв на нее заплаканные глаза.
Ответом ей послужил шорох, последовавший за ним сочный шлепок, ругань, вздох облегчения, непонятный писк и недовольное урчание вперемешку с шипением. Это Джинни наконец-то уселась рядом с ней. В ту же секунду ноги Гермионы коснулась морда кота.
- Живоглотик, - просюсюкала она, сгребая питомца в объятия. Тот довольно заурчал, когда хозяйка почесала ему за ухом.
- Эта рыжая скотина пытается сожрать моего Арнольда, - грубо заявила Джинни, наблюдая за этой сценой. Гермиона молчала, продолжая нежно гладить кота. - Я его из башни выкину...
- Уизли, а не пошла бы ты...
- ... на хер?
- ... куда подальше.
- Так я туда и шла, только не помню зачем. Да вот тебя увидела.
- Не надо смешивать сливочное пиво с огневиски.
- Я не смешивала, - обиженно буркнула Джинни. - Было только пиво.
- И сколько его было, что не помнишь?
- Не больше обычного, Грейнджер, не больше... Я действительно не помню. Просто промелькнуло, что нужно идти... и все.
Гермиона с опаской посмотрела на напарницу, зарываясь в шерсть Живоглота носом.
- Надеюсь, ты не поперлась искать ее в одиночку, в подземелья и в таком состоянии?
- Вот только не надо нотаций, сонба! - Джинни скривила лицо. - Сказала же... НЕ ПОМНЮ! - И после паузы добавила: - А ты сопли подбери! Рон этого не стоит... да и Малфой тоже...
- Малфой тут ни при чем, - спокойно ответила Гермиона. - Просто обидно... Я не понимаю, почему Рон так со мной поступает?!
Она снова всхлипнула и отвернулась, сильнее прижав к себе кота.
Джинни смотрела на нее, не решаясь признаться: она уже давно поняла причину столь нелестного отношения брата к Гермионе.
- Просто Рон - засранец! Ревнивый засранец, - наконец сказала она. - Прости...
- За что? - Гермиона вскинула на нее недоумевающий взгляд.
- Вся твоя вина в том, что ты целовалась с Крамом, - выпалила Джинни на одном дыхании.
И выдохнув, рассказала, как Рон с Гарри застукали ее целующуюся с Дином и о своих словах, в запале брошенных брату. Ее прервал смех, раскидистым эхом, унёсшимся в темную даль коридора.
- Спасибо, что не сказала ему про Малфоя, - произнесла Гермиона, продолжая смеяться. - Представляю, что было бы...
- Думаешь, они бы догадались? - испугано пролепетала Джинни.
- Вряд ли. Рон тугодум, а Гарри... - Гермиона задумалась на мгновение, а потом, помотав головой, уверено сказала: - Нет, по крайне мере, не сопоставил бы. - И внезапно добавила, лукаво подмигнув: - А ведь он в тебя влюблен.
Джинни никак не отреагировал, только легкий кивок головой.
Гермиона прикусила губу и сухо бросила:
- Тогда зачем встречаешься с Дином?
- Чтобы убедиться в этом, - равнодушно отозвалась Джинни.
- Убедилась?
- Более чем. Особенно после этого случая, когда он увидел нас Дином в башне. Его глаза были так красноречивы...
И на ее губах расплылась мечтательная улыбка.
- А Забини? - мстительно напомнила Гермиона и тут же пожалела об этом. Джинни посмотрела на нее таким взглядом, что по спине пробежал холодок.
- Мне пора, - бросила Ведьма и поднялась на ноги. Гермиона тоже, выпустив из рук Живоглота. Тот недовольно мякнул.
Сделав несколько шагов, Джинни резко остановилась и, постояв немного в задумчивости, сняла с плеча Арнольда.
- Вот, - она протянула его подруге, - пусть побудет с тобой. Только смотри, чтобы это рыжая скотина до него не добралась.
- Джинни... - Гермионе вдруг захотелось остановить ее, не дать пойти дальше.
- Сонба, мне нужно быть одной, - строго сказала та. Но холодный тон голоса синаи, показавшийся Гермионе чуть ли не могильным, только утвердил ее в своей решимости.
Краем глаза она успела заметить, как в руке Джинни появилась палочка, а до слуха долетело тихое «конфундо». Гермиона попыталась увернуться, но вместо этого споткнулась, и если бы не подруга, подхватившая ее, то наверняка упала бы.
- Джинни... - удивленно протянула она, но та молча приблизилась и, посадив ей на плечо своего питомца, двинулась дальше.
Гермиона хотела пойти за ней и почти сделала это, но зачем-то свернула в противоположную сторону. Шаги ее с глухим стуком удалялись все дальше и дальше. Ведьма лишь горько усмехнулась.
- Люмос, - вполголоса произнесла она, когда звук шагов совсем стих, и тонкий луч, вырвавшийся из палочки, прорезал темноту неосвещенного коридора.
С каждым движением тишина становилось плотнее, словно вата, окутывая ее непроницаемостью, учащая дыхание и усиливая дрожь во всем теле. Стены, казалось, пришли в движение, сужаясь в каменное кольцо, и все отчетливее напоминали склеп, готовый заключить ее в мертвые объятия навсегда. Джинни, судорожно втянув воздух, пыталась прогнать дурные воспоминания: все повторялось...
- Гриффиндорским сучкам в подземельях делать нечего! - раздался наглый смешок.
Узнав голос, Джинни моментально напряглась. Палочка взметнулась, больно ударив светом по глазам говорившего. Тот зашипел, прикрываясь рукой.
- С каких это пор, Забини, - не менее нагло фыркнула она, - подземелья стали принадлежат только Слизерину...
- Экспеллиармус! - Блейз метнул заклинание, не дав ей договорить.
Палочка выскочила из руки, царапнув кожу, и звонко ударилась об пол. С ее конца по-прежнему струился свет, выхватывая из темноты дальний конец коридора. Стоя к нему спиной, Забини походил на призрака.
- Не надо было тебе здесь появляться, - процедил он, направив палочку ей в лицо. - Или победа в сегодняшнем матче так затмила тебе разум, что ты забыла об осторожности?
Джинни, сжав кулаки, молча взирала то на него, то на лежащую на полу палочку.
- Да-да, попробуй, - зло проворковал он, обнажив зубы в ухмылке; его глаза мстительно заблестели.
- Думаешь, без волшебства не справлюсь? - съязвила она, пронизывая его едким взглядом. Но вместо ответа услышала смех. Джинни опешанно моргнула, но уже через секунду ее взгляд полыхал ненавистью.
Она стремительно наклонила голову в бок, одновременно перехватив левой рукой направленную на ее палочку, правой же резко ударив по запястью. Боль разжала пальцы, и палочка оказалась у Джинни. Вскрикнув, Блейз схватился за ушибленное место, не сводя с нее горящих от гнева глаз.
Победно хмыкнув, она развернулась, чтобы уйти, но успела сделать лишь пару шагов. За спиной раздался разъяренный рык, и на голову обрушилось что-то тяжелое.

* * *

Она очнулась на каменном полу со связанными сзади руками. Пошевелила ими в надежде ослабить путы, но те только крепче стянули запястья, обжигая кожу болью и угрожая в любой момент переломить тонкие кости. Еще одна попытка, стиснув зубы, - и результат прежний.
«Дьявольские силки», - неожиданно мелькает в голове; от внезапной мысли Джинни замерла, и хватка шершавого жгута мгновенно ослабла. Страх накатил, обдав холодным по́том, но, обернувшись, она не заметила и намека на растение, готового задушить любого, кто окажется вблизи его смертоносных стеблей, и так любящее мрак и влажность. Ни того, ни другого здесь не было, благодаря волшебному огню в закрепленном на стене факеле, от которого по всему помещению, больше смахивающему на каменный мешок - ни окна, ни двери, - не ярким пятном расползались синие отблески.
«Но если это не силки, то что?»
Слева шаркнули шаги, и отголоски огня высветили из полумрака фигуру Забини; в руке он держал две палочки. Приблизившись, он присел на корточки. Лицо его было спокойным: он не скалился, не ухмылялся, как в прошлый раз, только смотрел, и глаза его излучали лед. Потом по губам скользнула легкая ухмылка, и тут же исчезла, взгляд по-прежнему оставался холодным, но уже с примесью горделивого превосходства. Он наслаждался ее положением.
- Где мы? - спокойно спросила Джинни, не отводя взгляда от его лица.
- Не знаю, - безразлично ответил он, и ни один мускул на его лице не дернулся. - Просто подумал... и в стене появилась дверь...
«Выручай-комната. Только она может так внезапно появляться, когда необходима... Но для чего?»
Плохое предчувствие царапнуло душу, как делало уже не раз за последние недели, предрекая и указывая. И она шла, слепо доверяя собственным чувствам и понимая, что так надо, она должна... или нет? Впервые, обжигая изнутри, пришло сомнение: нужно ли ей здесь находиться? Ради чего она шла сюда, зная, что будет больно?..
Ответа не было. Были только глаза, жаждущие мести...
Она читалась в них так явственно, что Джинни вдруг осознала: ему действительно все известно. От этой мысли ее пробил озноб, и она дернулась в попытке отползти, чем вызвала лишь злорадную ухмылку на лице слизеринца и острую боль в запястьях. Страх, недавно нахлынувший из-за дьявольских силков и теперь отступивший, лизнул с новой яростной силой, вселив в голову единственную мысль - предупредить Гермиону!
Джинни снова попыталась отползти, и снова путы до хруста сжали запястья, на этот раз, вырвав изнутри крик.
- Дьявольские силки, - слышит она все тот же безразличный голос. - Точнее - отросток. Небольшой, но достаточный, чтобы уменьшить прыть твоих рук. Эта тварь живуча, и без подпитки может протянуть несколько часов, а если окунуть в специальное зелье, то и несколько суток. Проверено...
Забини не из тех, кто отступает - он тверд в своем решении. Это она поняла еще там, на «Шакале». И это понимание неожиданно дает спокойствие, место страха занимает решимость: чтобы он не задумал, она не позволит ему это сделать, не позволит причинить ей боль. Глаза ее сузились, а рот скривился в усмешке: он уже допустил ошибку, не связав ей ноги.
На лице слизеринца отразилось недоумение, он рефлекторно выпрямился и на почти автоматическом движении сжал в руке палочки, будто опасался, что их выхватят. Но мгновение спустя успокоился: плечи опустились, голова немного наклонилась в бок, а взгляд приобрел любопытную нотку. Он словно делал ей вызов...
И она его приняла.
Боль сковала запястья, когда Джинни, перекатившись вправо, рывком поднялась на одно колено, но стиснув зубы почти до скрежета, не издала ни звука. Ее переполняла злобная радость, а глаза искрились. Забини наблюдал, но не действовал; взгляд его оставался спокойным и надменным, но тело, по-прежнему сидя на корточках, напряглось и замерло, готовое сорваться в любой момент подобно разомкнутой пружине.
В полной тишине звякнуло дерево, ударившись об камень: палочки из демонстративно разжатых пальцев упали на пол и откатились в сторону, где полумрак мгновенно их поглотил. Но Джинни на уловку не поддалась, взгляда не отвела. До стены - меньше метра, пара секунд на коленях, и спина упирается в холодный камень, не согретый даже отблесками волшебного огня. Усилие, и она на ногах. Боль в запястьях не преодолима, но Джинни только крепче сжимает зубы, видя, как злорадно блестят в ответ черные глаза Забини. Он не мешает, но и в долгу не остается - поднимается на ноги почти одновременно с ней.
Каждый выжидает действий другого.
«Выход где-то там, - думает Джинни, бросая взгляд за спину слизеринца. - Надо только сосредоточиться...»
Всем внутренним существом она концентрируется на мысли - вырваться из склепа, и чувствует, как срывается с губ вздох облегчения, когда на стене проступают первые очертания двери. В предвкушении радостно забилось сердце, и возросла решимость, подстегиваемая яростным блеском в глазах Забини, понявшего, что упускает добычу...
Рык проносится посреди тишины, а вслед ему шорох шагов, быстрых и торопливых, но они почти сразу обрываются, захлебнувшись в резком всхлипе. От сильного удара перехватывает дыхание, и Джинни падает навзничь. Ее тут же хватают за грудки и резко ставят на ноги, пытаясь прижать к стене, но удар головой разжимает хватку, и кровь брызгает из носа Забини. Плечом она отталкивает его и снова устремляется к выходу, полностью обозначившегося деревянной, обитой железом, дверью, но крепкие пальцы вцепляются ей в волосы и оттягивают назад, вырывая из глубин крик боли и отчаяния, потому что дверь, не успев появиться, начала стремительно исчезать. Это мысли Забини: он ни за что ее не отпустит...
Словно куль ее откидывают в сторону, и она падает, чувствуя, как ломаются кости левого запястья, слышит их смачный хруст, но боль не успевает накрыть ее своей волной, вместо нее приходит другая, от удара в живот, заставляя согнуться и взвыть... но второго она нанести не позволяет: бьет каблуком по голени. Забини отскакивает, шипя от боли. Это дает Джинни несколько мгновений, чтобы перевернуться и подняться на ноги. С надеждой она смотрит туда, где только что была дверь, но взгляд упирается лишь в сплошную стену из серого камня.
- Что ты хочешь этим доказать? - спрашивает она, переведя взгляд на Забини. Все тело ныло, но терпеть боль ей не привыкать. - Что сильнее меня?
- А разве нет? - вопросом на вопрос отвечает тот, утирая кровь из разбитого носа.
- Нет! - с издевкой бросает она. - Твоя сила в злобе: иссякни она, и силе конец.
- Не боишься... - холодно начинает Блейз, но Джинни обрывает его на полуслове, зайдясь хриплым смехом:
- Боюсь?! - почти кричит она. - Тебя, сморчка недоделанного?! Тебя, который даже не догадался связать мне ноги?!
- Незачем было, - тон слизеринца на удивление спокоен. - Я мог и руки не связывать, а просто оглушить заклятием и сделать то... что задумал прямо в коридоре. Но это не интересно! - Его рот кривится в похабной ухмылке. - Кошка всегда играет с мышкой, прежде чем съесть.
- Собираешься меня убить? - Джинни стало не до смеха, но голос ее не дрогнул.
- Убить? - удивился Блейз. - Не-е-ет, слишком просто. Я хочу, чтобы вы помнили, каждая клеточка ваших тел помнила! - Ухмылка стерлась с его лица, уступив место оскалу. - Обещаю, будет так, как ты предпочитаешь... жестко...
Она смотрит на него, широко раскрыв глаза: участь ее мгновенно проносится перед внутренним взором во всей красе и подробностях, и крамольная мысль, ими рожденная и ядом вползшая в мозг, поднимает на поверхность так старательно подавляемое все эти месяцы жгучее желание, что Джинни устыдилась сама себя. Но не была бы она Ведьмой, если не воспользуется ситуацией...
Джинни прислонилась к стене и сдавлено хихикнула:
- Наших тел? А я, значит, первая, - она фыркнула. - И чем обязана подобной чести?
- Еще спрашиваешь?
- Уточняю. - И злорадно добавила, смотря ему в лицо: - А в лесу ты не так смел был... Неужто силёнки появились? - Она смерила Блейза пренебрежительным взглядом сверху вниз. - Или ты храбр только со слабыми и увеченными, а на прочих кишка тонка?
- Интересно, - парирует тот, цедя каждое слово, - где бы ты сейчас была, если бы не эта, вовремя подоспевшая, тонкая кишка? - Он желчно хмыкнул. - Подыхала бы на руках у собственного братца?
- Убить с перепуга много умения не надо, да и храбрости тоже, - Джинни поцокала языком
- Я был лучшим...
- ... в стрельбе по мишеням. То-то у тебя уверенности поубавилось, когда дело дошло до живых... Как ты еще не обделался при этом? - Джинни уловила, как сжались кулаки Блейза, как блеснули в черных глазах молнии, и едко продолжила: - А кого-то представлял на месте тех мишеней? Кого ты настолько ненавидишь, что готов убить? Убить не магией, а магловским оружием, ведь ты для этого пронес его сюда? Думал, никто не заметит? - Ее губы растянулись в самодовольную улыбку. - Может, пора знать кому-то еще...
Договорить она не успела, пальцы Блейза крепко сдавили шею, и наружу прорвались только хрипы.
- Заткнись, сука!!! - прорычал он, с трудом сдерживаясь, чтобы не раздавить ей гортань.
- Кишка тонка... - еле слышно просипела Джинни. Она чувствовала, что задыхается. Она могла врезать ему промеж ног коленом, но не делала этого. Она лишь продолжала самодовольно улыбаться и буравить его взглядом.
И победила.
Хватка исчезла, позволяя воздуху наполнить легкие. Но Джинни успела только раз вздохнуть, прежде чем хлесткая затрещина обожгла лицо, разбив губу. Сплюнув кровь, она хрипло рассмеялась и повторила, бросив исподлобья вызывающий взгляд:
- Кишка тонка...
Ее с силой швыряют вниз. От удара тело сотряслось, отозвавшись в сломанном запястье острой болью, вынудив закричать. Она хотела отползти, но Забини, навалившись сверху, придавил ее к полу. Его руки, бестактно проскользнув под живот, нащупали пряжку ремня, и вскоре свободный металл звякнул об камень. Джинни извивалась ужом, но все было напрасно: от быстрого рывка брюки оказались у колен, прихватив и тонкую хлопковую ткань - последний барьер... Она замерла, зажмурившись...
Он ворвался бесцеремонно, преодолев преграду одним резким движением и сорвав с губ истошный вопль, будто кочергу воткнул, огромную и раскаленную; ей казалось, что ее разрывают на части. Из глаз потекли слезы: первый раз больно - она знала это... но к такому готова не была...
Не дав ей ни опомниться, ни привыкнуть, Блейз ускорил темп, с каждым грубым движением заполняя ее нутро до упора: Джинни чувствовала каждую жилку, каждый бугорок на его напряженном члене. Постепенно от его влажного трения боль утихла, уступив место неведанным прежде ощущениям.
- Ты же не любишь, когда в тебя тыкают? - злорадно прошипел он в ухо и прикусил мочку. Она дернулась, словно от тока, а по телу прокатилась волна жаркого, порочного огня, растекшегося по венам и сведя низ живота сладкой судорогой.
Хриплое, рваное дыхание лизало шею, обжигая кожу, а пробравшаяся под кофту рука смяла грудь и больно вывернула сосок; Джинни взвизгнула. Пальцы другой, добравшись до заветного бугорка, принялись играть с ним, доводя до исступления: она уже не кричала, не могла, только скулила. Когда он останавливался, Джинни сама, не осознавая этого, начинала насаживаться на твердую, как камень, плоть, считая эти мгновения невыносимыми. И он продолжал терзать ее лоно, поднимая из глубин стон, которого она, переполненная жаром, уже не стеснялась, а громко оглашала им серые камни склепа...
Толчки становились все жестче и быстрее, и вскоре Блейз вздрогнул, плотно прижался к ее телу, из его гортани вырвался рык, и Джинни почувствовала, как внутрь ее ударила струя горячего семени.
- Дрянь, - пронеслось в тишине чуть погодя. Джинни, окутанная туманом истомы, не сразу поняла, что обращались к ней. - Все испортила! Потекла, как сука течная, стоило только войти... - Голос был приглушенным и все еще прерывистым. Он говорил, уткнувшись ей в плечо, по-прежнему лежа сверху. - Другим не позволю! Не дам... - он запнулся, обдумывая какую-то мысль, а потом продолжил: - Следующая - Лавгуд, эта мышь серая, а Грейнджер... Грейнджер пойдет на десерт... Малфою! У него давно свербит на нее...
- Опоздал, - сквозь зубы прошипела она, не подняв головы.
- Знаю, - приглушенно выдохнул он ей в ухо. - Он расписывал это в таких красках... еще там, как другу... но сути это не меняет. Он ведь ничего не знает! А вот узнает... - Блейз мерзко хихикнул. - Тогда и поймем: кто опоздал, а кто нет.
Он выпрямился, усевшись ей на ноги.
- А ты полна сюрпризов! - хмыкнул он, застегивая молнию на брюках. - Не ожидал, что целой окажешься...
Джинни резко, насколько могла, развернулась к нему лицом.
- С чего бы такие измышления? - бросила она.
- Все вы... - Забини оскалился. - Грейнджер, Паркинсон... да и Лавгуд не отстала. Вечно с пылающими щеками из трюмов возвращалась. Только с кем вот?..
- Паркинсон? - изумленно переспросила Джинни.
- Хочешь сказать, что ничего не заметила? - он рассмеялся. - Даже Малфой заметил. - Блейз глянул на ее удивленное лицо и добавил: - Твой любимый Ронни постарался!
- Она же его ненавидит?!
Блейз лишь плечами пожал.
- Врешь!
- Можешь не верить, но такого самодовольства, как в твоем братце, еще поискать надо было. Его ж просто распирало каждый раз...
Джинни отвернулась.
- А как же Гермиона? - тихо, больше обращаясь к себе, спросила она.
- А что «Гермиона»? - не понял Блейз.
- Он ее любит...
- Значит, не очень, - фыркнул слизеринец, вставая на ноги.
Джинни ничего не сказала, продолжала лежать, уткнувшись в камни. Внутри, от обиды и злобы, начинало клокотать, как в вулкане, а в голове закрутились недавно оброненные слова: «Лавгуд - следующая, а Грейнджер... Грейнджер на десерт...»
До слуха долетели шорохи шагов, потом какое-то клацанье, а через несколько мгновений ее руки лизнуло что-то теплое и приятное. Она почувствовала, как отросток, сжимающий запястья, стремительно развернулся и отпал. Руки от долгого пребывания в неудобной позе затекли и, упав вдоль тела, отозвались в плечах острой болью, да и сломанное запястье тут же напомнило о себе, как только Джинни стала вытягивать руки вперед. Пришлось закусить губу, чтобы не закричать.
Краем глаза она заметила, как Блейз ставил факел обратно в держатель.
Она хотела встать, но из-за поврежденной руки и спущенных брюк, у нее ничего вышло. Сверху раздался смешок.
- Помочь не желаешь? - Ее горящий взгляд устремился вверх. - Хотя бы запястье... Или хочешь, чтобы все узнали, как оно сломалось?
Забини присел на корточки. В руке он держал свою палочку, успев подобрать ее, пока Джинни пыталась подняться.
- Если вспомнишь... - нагло заявил он, смотря ей в лицо.
- А как же «каждая клеточка ваших тел... »? - передразнила она его не менее нагло.
- Не нужно было удовольствие портить, - процедил Блейз. - Хотя... - Его палочка описала круг. - Эпискеи!
Запястью вдруг стало очень жарко и тут же - очень холодно. Джинни поводила кистью вперед-назад: боли она не ощутила. Быстро натянула брюки и, не застегивая их, поднялась на ноги. Забини уже стоял перед ней, держа палочку на изготовке.
Лицо Джинни моментально преобразилось: звериный оскал исказил его, пронизывающий взгляд, частично прикрытый всклокоченными и свисающими рыжими паклями, казалось, испепелял все вокруг. Глаза Блейза округлились, он отступил назад, рука дрогнула, и заклинание, готовое было уже сорваться с губ, так и застряло внутри. Он смог только выдохнуть: «Ведьма».
- Я - первая, но и последняя. Других ты не тронешь... - услышал он в ответ, и его левое колено взорвалось болью. Он осел, хватая ртом воздух, а Джинни, рассмеявшись, продолжила: - Один раз? Серьезно? Я слышала обратное, или слухи врут? Ночь длинная, никто никуда не спешит... Посчитаем?..
Из руки вырвали палочку, и Блейз отчетливо услышал хруст ломающегося дерева.

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Глава 32

«Достал тыкать!!!»
Крик проноситься в голове, рождая перед внутренним взором один за другим сменяющиеся образы: серые камни, рыжие всполохи распущенных волос, мельтешащие перед глазами, и боль, пронзительная, скручивающая, подкашивающая ноги.
«Достал тыкать!!!»
Кричит тот же голос, но перед ним трава и резкий, бьющий в нос, запах сырости и перегноя. И боль такая же... и ярость в глазах, окаймленных прорезями черной маски.
Догадка - имя, всплывшее из глубины памяти, - как боль, пронзительная, пугающая, как вчерашнее пророчество.
Ведьма.
Он видит, как вздрагивает Грейнджер, как изумление, застывшее на его лице, наполняет ее глаза испугом. А перед взором новое воспоминание: пещера, полутьма, яркие вспышки выстрелов и мертвая тишина в ожидании. Потом трое, только трое, и радостные возгласы и объятия. Она была последней, но он уже не видел, только слышал, как Поттер говорил Уизли, как предлагал идти с ними и как она отказалась. Теперь ясно почему.
Ангел.
Губы Блейза изогнулись в кривой усмешке. Он перевернулся на бок, и кровать под ним скрипнула.
Паркинсон. Меченосец. Холодная, расчетливая тварь. Это надо же так притворяться, играть роль чванливой дуры? А Лавгуд, серая никчёмная мышь... ни на йоту ее теплее.
Он соврал, но ни минуты не жалеет об этом. Над ним будут потешаться, но он переживет, ибо шанс, о котором даже не мечтал - шанс отомстить, он не упустит. И начнет с рыжей. Он знает как.
Черные глаза удовлетворенно блеснули.
Он никому ничего не скажет, даже Малфою. А следовало бы: тот зол на Ангела и зол на Грейнджер. Соедини он их в одного человека, и огонь ярости, не знающий препятствий, вырвется наружу. Но Драко ничего не хочет знать, хочет забыть, не подозревая, что снова, как тогда в лесу, упускает возможность утолить засевшую занозой в его сердце неуемную страсть.
Блейз посмотрел на фигурку ангела, стоящую на столике.
Он вспомнил, как Драко, перебрав огневиски, заикаясь, выворачивал перед ним душу. Для него это была трагедия, для Блейза всего лишь ухмылка на губах. Но они друзья, и он предпочел молчать, как Драко молчит о его тайне. Тайне, которая вскоре исчезнет. И все благодаря случаю, что перенес его в не наступившее время. Он дал ему оружие, чтобы покончить с ней навсегда.
Ангелочек, подперев руками щеки, смотрел на него из-под прищуренных век. Его беленькое личико озаряла задорная улыбка, но Блейзу все равно казалось, что сквозь эту веселость веет грустью и укором. Он словно говорил - друзья так не поступают, а он друг, потому Драко должен знать. И он узнает - да, узнает, - но не сейчас. Сейчас это только помешает: поручение Темного Лорда не терпит постороннего вмешательства.
Блейз снова усмехнулся.
Драко, преисполненный гордостью, поделился с ним в тот же день, оставшись один на один, и даже слушать не стал брошенных другом опасений, а вид черной метки, уродливо красующейся на левом предплечье, до сих пор вызывает в Блейзе содрогание.
За дверью раздались приглушенные голоса. Быстрым движением руки ангел оказался под подушкой.
- Мистер Малфой, - донеслось сердитое бурчание мадам Помфри, как только дверь распахнулась, - нельзя...
- Профессор Снейп разрешил, - торопливо бросил Драко и направился к Блейзу.
- Профессор Снейп, - негодующе воскликнула мадам Помфри, задетая столь явным пренебрежением, - здесь не...
- Империус!
Палочка Драко описала в воздухе незатейливый узор, и тело целительницы мгновенно обмякло, а взгляд потускнел, став безразличным.
- Дружище, за такие проделки снятием баллов не отделаешься, - спокойно заметил Забини, приподнявшись на локтях.
Драко в это время что-то шептал целительнице на ухо, и та ушла, закрыв за собой дверь.
- Никто не узнает, - также спокойно ответил он, стоя к другу спиной. А когда развернулся, добавил: - Потому что никто ничего не вспомнит.
Блейз хмыкнул и сел в кровати, оперевшись об ее изголовье.
- Надеюсь, я в их число не вхожу?
- Не ёрничай, - фыркнул Драко, подходя. - Сам знаешь, что нет.
- Благодарю за доверие, - легкий кивок. - Чем обязан посещением моей невзрачной персоны отпрыском столь благородного семейства?
- Блейз, я вообще-то по делу.
- Понятно, что по делу. Не по причине же моего... увечья.
Драко присел на край кровати и произнес:
- А если серьезно... Кто тебе так вдарил? Ни за что не поверю, что сам...
- Не важно, - сухо бросил Забини и оскалил зубы. - Главное - расплата неминуема.
Потом цокнул языком и, передразнивая друга, произнес:
- А если серьезно... Зачем я тебе понадобился?
- Завтра первый поход в Хогсмид, - напомнил Драко, словно друг забыл об этом.
- И что? - на темном лице отразилось удивление.
- Я не могу пойти из-за назначенных отработок у старухи МакГонагалл, - фыркнул Драко. - А мне необходимо там быть.
Он полушепотом посветил Блейза в свои намерения.
- Просто сделай это за меня. Никто и не поймет...
- А ты, значит, останешься не причем?
Драко пожал плечами, мол, не хочешь - не делай, и встал, чтобы уйти.
- Эй, - остановил его Блейз, - я же не сказал, что не согласен. Что ты, как обидчивая девица...
- Значит, пойдешь?
- Разумеется! Только... - Забини вздохнул. - Только не уверен, что меня выпишут сегодня.
- Это нетрудно устроить, - Драко заговорщически подмигнул и посмотрел на закрытую дверь. - Сегодня будешь спать в своей кроватке.
- И никто ничего не вспомнит?
- И никто ничего не вспомнит.
Драко снова ему подмигнул.
Когда за ним закрылась дверь, Блейз извлек из-под подушки белую фигурку, повертел в пальцах и, издав смешок, убрал обратно. Нет, он все сделал правильно: Драко рано знать правду - это только отвлечет его от задания Темного Лорда. А если он его провалит... Блейз не сомневался в исходе.
Перед глазами возник образ капитана. Женщина, которую Блейз ненавидел и которой восхищался одновременно. Восхищался ее ловкостью и умением превращать слова в ложь, даже когда ты уверен, что она говорит правду. Она непроницаема. Ты смотришь в ее глаза и не видишь ничего, будто перед тобой мертвец. Каждый раз от ее взгляда хотелось убежать, иначе начинало казаться, что этот могильный холод перейдет на тебя. И это он ненавидел в ней больше всего.
Теперь, когда он знает, кто есть кто, вся бессмысленность затеи стал для него очевидна: зачем нужны они, если есть эти четверо?
Все, от начала и до конца, было ложью.
Тихо скрипнула дверь, и на пороге показалась мадам Помфри. В руке она держала школьную форму. Тело ее по-прежнему была расслабленно, а глаза ничего не выражали. Не произнеся ни слова, она положила одежду на кровать и также молча вышла.
Драко ждал его, стоя на верхней ступеньке лестницы, ведущей в больничное крыло, подперев спиной стену и скрестив на груди руки; в правой была зажата волшебная палочка.
- Идем, - и кивнул вниз.
Блейз обернулся и посмотрел на мадам Помфри. Целительница сидела за столом, выпрямив спину и устремив взгляд в пустоту.
- Расслабься, - услышал он слова Драко, - она уже ничего не помнит. Как только передала тебе одежду, тут же все забыла. Идем.

* * *

Прогулка в Хогсмид была малоприятной: шквальный ветер со снегом и дождем, под напором которого приходилось сгибаться; вход в «Зонко» оказался заколочен, а посещение «Сладкого королевства» испорчено встречей со Слизнортом; потом неприятности с Наземникусом Флетчером, да и «Три метлы» не принесли ничего утешительного, начиная с Забини, одарившего ее настолько жгучим взглядом, что на миг ей показалось, будто он все знает, и заканчивая Кэти Белл с ее проклятием.
А хуже всего, что она так и не смогла воплотить задуманное.
Гермиона всматривалась в языки пламени, а мысли ее улетали в прошлое. «Прошлое... - усмехнулась она. - Прошлое, которое даже не наступило».
- Завтра Кэти отправят в больницу, - долетело до нее сквозь пелену раздумий. Она повернула голову и встретилась взглядом с Гарри.
Растерявшись от неожиданности, она только и смогла выдавить:
- Это хорошо...
- Хорошо, - Гарри кивнул головой и, сняв очки, отвернулся к огню. - Плохо, что день выдался неудачным. - Он закрыл глаза и защемил пальцами переносицу. - Ты, кажется, хотела зайти в какую-то лавку за травами?
- Да, мне порекомендовали ее как лучшую, - Гермиона заставила себя улыбнуться. - Ничего, в следующий раз зайду.
Гарри не ответил, только снова кивнул головой. Молчание затянулось.
- Гермиона, я... - наконец прервал его Гарри. Очки он по-прежнему держал в руке, теребя их пальцами. - Нам надо поговорить. О том... где мы были.
- О Хогсмиде? - притворно удивилась Гермиона.
- Нет, - Гарри немного смутился, - не о Хогсмиде. До него. Летом.
- Я уже говорила, что мне неприятно...
- Это важно! - воскликнул Гарри, перебив ее, и уже тише добавил: - Потому что без тебя нам не справиться.
В его глазах блеснула мольба.
- Хорошо, - сдалась Гермиона, вздохнув. - Но не здесь: не хочу, чтобы нас слышали.
- Есть более надежный способ...
- Гарри, не вздумай, - голос Гермионы звякнул металлом.
- ... и я знаю, - продолжил тот, игнорируя сердитой возглас подруги, - что ты не одобряешь самодельные чары Принца, но по-другому поговорить не получится.
Гермиона, вскинув голову, демонстративно отвернулась к камину, но Гарри это не остановило.
- Им все равно придется воспользоваться, даже если мы покинем башню. Я хочу исключить любую возможность, что разговор станет достоянием чьих-то ушей.
«Правильно, все правильно...» - думала в этом момент Гермиона.
Ей действительно не нравилось, что Гарри пользуется заклинаниями из учебника неизвестного Принца-полукровки - ни к чему хорошему это не приведет, - но не могла не признать, что они эффективны. Более того (Гермиона с трудом сдержала смешок) сама не раз прибегала к «Оглохни», замечая, как желчно кривится рот Джинни, и как от этого кривления на душе становиться муторно. Но она знала - говорить будет в голос, а не шептать как прежде.
- И с чем это вы без меня не справитесь? - самодовольно хмыкнула она, так и не повернув головы. Лицо Гарри озарилась улыбкой: он воспринял эти слова как согласие.
Он говорил долго, она его не перебивала, лишь изредка - вопросами, ответы на которые и так знала, но Гермиона - не Ангел - не могла не задать их, делая удивленные глаза, получив ответ.
- Мне все время казалось, что это сон, страшный, кошмарный, не желающий проходить, - неожиданно произнесла она, не отводя взгляда от камина. Уже несколько минут Гарри молчал, молчала и она. Он посмотрел на нее: глаза Гермионы ничего не выражали, были пусты. - Мы, потом вы... словно игрушки...
Гермиона скользнула по Гарри взглядом, зацепившись за очки, которые он все еще вертел в руках, и снова отвернулась к огню.
- Игрушки, - протянул тот, соглашаясь. Они действительно были игрушками в руках Дракона. Все они. Одних она использовала для устрашения других. - Если бы мы не согласились...
- Гарри, не надо... - она перебила его, мягко коснувшись ладони. - Так или иначе, но вас заставили бы. Эта женщина не отступилась бы от своего. Будь на ее месте я - сделала бы то же самое.
Зеленые глаза полыхнули удивлением.
- Жестоко, - улыбка, будто оправдание, - прости, но очевидно... из твоих слов.
Он смотрел на нее, а внутри поднималось странное, необъяснимое беспокойство. На миг ему показалось, что перед ним Ангел... Гарри тряхнул головой, прогоняя дурное наваждение.
- Ты бы надел очки, - долетели до него тихие слова Гермионы, - а то выглядишь... непривычно. Да и...
Она резко обернулась. Острый, неприязненный взгляд Лаванды Браун пронизывал ее насквозь. Глаза Гермионы, сверкнув, сузились.
- Ты ей не нравишься, - насмешливо фыркнул Гарри, нацепив очки.
- Это почему? - поинтересовалась Гермиона, продолжая смотреть на Лаванду, та отвечала тем же.
- Потому, что ты с Роном.
Она повернулась к нему, тут же забыв о Лаванде, и удовлетворено хмыкнула.
- Только мне кажется, - продолжил Гарри уже серьезным тоном, - что он тебе больше не интересен. Рон словно привычка, надоевшая, но удобная настолько, что с ней невозможно расстаться. - Он смотрит в упор, а потом твердо произносит: - Что там произошло?
Гермиона чувствует, как учащенно забилось сердце, как плотно сжались губы, мгновение спустя растянувшиеся в тонкую полосу. Гарри прав: Рон ей не интересен. Он только друг: милый, добрый, но друг. И как бы она ни хотела, как бы ни старалась, но это так. Ниточка оборвалась там, в борделе, где по наводке капитана они скрывались вместе с Малфоем. Только осознала она это здесь, в Хогвартсе.
Но что есть внутри? Что пришло взамен желанию?
«Ничего, - усмехается она. - Кроме жалости, по-прежнему ничего».
Гарри смотрит, не отводя взгляда, он ждет ответа.
- Ничего. - Выходит неуверенно - губы не слушаются, и она прикусывает нижнюю, чтобы успокоиться. - Ничего, - повторяет уже четче, скосив глаза к огню, - кроме темноты, страха и ожидания... неизвестного.
- Гермиона не лги, - взгляд Гарри не умолим. - Что она сделала...
- Мне страшно, Гарри, - перебивает его Гермиона, закрыв лицо руками. Из глаз потекли слезы, но не из-за пережитого, как думает Гарри, а от спасительной мысли, что пришла в это мгновение. Стерев со щек соленые капли, она продолжила: - Она сказала, что мы - ваша гарантия. Если предпримем что-то для своего спасения - они убьют вас. Я до сих пор боюсь, что они придут.
- Это невозможно. Они мертвы.
- Не все, - сухо замечает Гермиона.
- Не все, - соглашается Гарри и тут же улыбается: - Но их можно не опасаться.
- Почему? - Недоумение отражается на ее лице. - Когда нас выпустили, они повторили это еще раз. И вполне не двусмысленно.
Она видит, как бледнеет Гарри, как в глазах мелькает испуг.
- Не думаю, что теперь в этом есть необходимость, - говорит он несмело.
«Главное, чтобы эта мысль прочно засела в твоей голове. Ты не отступишь, пока существует опасность нашим жизням. Четверо живы, машина исправна, а значит, в любой момент они могут объявиться здесь. Так ведь ты сейчас рассуждаешь?»
- Я все равно боюсь, Гарри. За Рона, за тебя, за Невилла... за Джинни и Полумну. Страх проник в меня так глубоко, что стало казаться: отстранись я от вас - и вы спасены. Но теперь... все напрасно.
Краем глаза она подмечает, как тот побледнел еще больше.
«Значит, я права».
- За Малфоя тоже боишься? - неожиданно и холодно спрашивает он.
Гермиона кидает на него уничижительный взгляд и отвечает, слегка вздернув подбородок:
- И за Малфоя. Разве вы не были вместе, разве не пережили одно и тоже? Почему ты спрашиваешь?
- Вижу, как ты смотришь на него, когда думаешь, что никто не видит.
- И как? - Голос Гермионы ровный, хотя внутри все напряглось.
- Ты его изучаешь.
- Скорее наблюдаю, - быстро находится она. - Как и ты, или отрицать будешь?
- Нет, но... - тянет Гарри и сразу парирует: - А кто постоянно говорит, что идея «Малфой - Пожиратель смерти» - чушь?
- И повторю! - возмущенно бросает Гермиона. - Всякий раз, когда его белобрысая макушка мелькает у меня перед глазами, внутри возникает острое желание доказать, что ты ошибаешься. Вот и начинаю... наблюдать. И если ты не забыл, - самодовольно добавила она, - то профессор МакГонагалл сегодня прекрасно это подтвердила!
- Не забыл, - раздраженно буркнул Гарри, задетый неприятным напоминанием.
«Вот же цепкий! - чертыхнулась Гермиона, мысленно выдохнув. - Надо заканчивать это копание в собственных чувствах: наблюдай-не наблюдай - пустота, как была, так и осталась. А жалость... пройдет».
- И все же, - Гарри издал презрительный смешок, - даже учитывая, через что мы прошли, я бы не стал переживать за Малфоя.
- Почему?
- Ты не слышала его слов, прежде чем он переступил временной порог.
«Слышала», - чуть было не вырвалось у Гермионы, но она вовремя прикусила губу.
- Ты не говорил...
- Я никого ждать не собираюсь, особенно… поганых грязнокровок. Одной меньше…
На долю секунды воцаряется тишина, сопровождаемая лишь треском поленьев, но Гермиона, зайдясь смехом, прерывает ее. Гарри оторопело смотрит на подругу.
- Ты...
- Не расстроилась! - выдавила она сквозь смех. - Это же Малфой! Чего еще от него ждать?! - А отсмеявшись, произнесла: - Надо Джинни сказать...
- Нет, - резко возражает Гарри и, наткнувшись на удивленный взгляд Гермионы, заливается краской. - По крайней мере, не сейчас... позже.
- Конечно, - ее многозначительный тон заставляет его покраснеть еще больше.
«Но она узнает. Они все узнают. Я обязана предупредить, сказать об их новой роли невинных девчушек, напуганных до смерти...»
Гермиона отвернулась, чтобы скрыть ухмылку: это не обрадует их, особенно Ведьму. Уже сейчас она представляла выражение ее лица... и слова желчи, слетающие с языка. Корчить дуру, как Паркинсон или Лавгуд, она не любит, но и навлекать на себя излишнее подозрение тоже. Но она поймет, если сказать правду, ей одной (остальным частично), всю правду; признаться в собственных сомнениях. Она поймет, также как и там...
В затылок кольнуло. Как когда чужой, пристальный взгляд упирается в него.
Лаванда.
Но на этот раз взгляд мягче, любопытнее, будто пытается понять, считать с губ, их с Гарри разговор.
«Не получиться», - думает Гермиона, качая в ответ головой, но на душе все равно тревожно.

* * *

«Оглохни», и их никто не слышит.
Стон вырывается наружу, эхом оглашая гладкие и холодные камни подземелья. Он то взлетает вверх, то опускается вниз; становиться протяжным или коротким, будто всхлип, сильным или слабым, но ни разу не прерывается.
«Сальвио Гексиа», и их никто не видит.
Тонкие пальцы обхватывают его шею, скользят вниз, но потом, словно передумав, устремляются вверх, к затылку, и мягко надавливают на него. Голова, повинуясь их требованию, опускается, плотнее прижимаясь лицом к ее груди, обжигая кожу горячим дыханием и неистовым поцелуем.
Место мрачное, но им все равно: им не до этого. Они вместе, как она и обещала.
И об этом никто не знает...

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Глава 31

Драко Малфой быстрым шагом преодолел гостиную Слизерина и, войдя в спальню, застал в ней Блейза, полулежащего на кровати и читающего пергамент.
- Письмо от матери, - произнес тот, заметив Малфоя.
- Что пишет? - Драко даже не взглянул на друга.
- Кажется, у меня скоро будет новый папа, - безразличным тоном заметил Блейз, кидая письмо на прикроватный столик.
- А, деньги закончились.
- Судя по всему, - подчеркнуто-тяжелый вздох слетел с уст Блейза, вызвав на лице Драко ухмылку.
То, что Забини ненавидит свою мать и скрывает это, ему довелось узнать пару лет назад, перед началом пятого курса, когда они изрядно перебрав огневиски, ввалились в дом Блейза, в котором кроме двух домашних эльфов, на тот момент, никого не было.
В гостиной, над камином, висел портрет женщины, очень красивой женщины. Драко смотрел на нее, как зачарованный (ему прежде не доводилось видеть мать Блейза, только слышать о ней), даже комплимент сделал, но в ответ получил лишь презрительный смешок, да полный ненависти взгляд, кинутый его другом на изображенную на портрете женщину.
Нет, Драко, конечно, знал, что алкоголь неплохо развязывает языки, но чтобы настолько... Блейз говорил, не умолкая: слова текли один за другим, словно горный речной поток, несущийся с огромной скоростью и сметающий все на своем пути. Так и Драко, был «сметен» обрушившимся на него потоком слов.
Ему поведали не только о страшной ненависти к матери, но и то, что после седьмого курса собираются трансгрессировать на континент, где займутся своей жизнью сами, подальше от нее, ее денег и мужей... и чтобы Драко молчал обо всем, что сегодня узнал.
И Драко молчал.
- Все не можешь простить ей третьего мужа?
- Никогда не прощу, - прошипел Забини, опуская ноги на пол. - Он единственный, кто смог заменить мне отца, а она его убила. А ведь обещала! Клятвенно обещала, что не сделает этого...
В черных глазах сверкнули молнии, а кулаки сжались так, что косточки хрустнули.
- Успокойся, - сказал Драко, открывая сундук и извлекая из него белую рубашку.
- К ужину переодеваешься? - уже спокойно произнес Блейз, наблюдая за Драко. - Аристократическая ты морда...
- Меня так воспитали.
- Да знаю, - бросил Забини, поднимаясь с кровати и беря валявшуюся в ее изножье мантию. - Ладно, увидимся на ужине.
И он, как ни в чем не бывало, пошел вон из комнаты, перекинув мантию через плечо.
- Блейз, - окликнул его Драко, когда тот уже был у двери и собирался ее открыть.
Забини обернулся. Его друг, полураздетый, сидел перед раскрытым сундуком и невидящим взглядом смотрел внутрь. В сердце кольнул страх, и Блейз бесшумно вернулся. В руке Драко держал белую фигурку, на которую и смотрел отсутствующим взглядом. Маленький крылатый ангелочек весело улыбался, сощурив свои детские глазки. Его крылышки были сложены сзади, а пухлые ручки подпирали пышные щеки.
- Драко, - тихо позвал Блейз, нависнув над ним и сундуком. Тот оторвал взгляд от фигурки и посмотрел на Забини. - Что с тобой?
Малфой, ничего не ответив, встал и пересел на кровать.
- Слушай, Блейз... тут... такое дело... - Драко сжал фигурку в ладони. - То пророчество...
Забини ехидно усмехнулся:
- Что языкам всей школы уже целый день покоя не дает? Ну и напустил же ты слухов...
- Ничего я не напускал, - обижено буркнул Драко. - Она сама ко мне прицепилась.
Утром на уроке прорицания, когда Драко из-за невыносимой духоты, пряной вони и полумрака впал в дрему (все же полночи провел в Выручай-комнате), его разбудил сильный толчок в бок: это был Нотт. Разлепив глаза, он недоуменно посмотрел на него, но тот только скосил глаза в сторону, будто хотел что-то показать. Драко проследил за его взглядом и уперся в круглые, как у Поттера, но с толстыми линзами очки. Профессор Трелони смотрела на него внимательно, слегка наклонив голову. Неодобрительно поцокала языком, и по классу тут же прокатился едкий смешок, особенно постарались гриффиндорцы.
Качая головой, словно китайский болванчик, профессор приблизилась к Драко. Рука с длинными когтистыми пальцами коснулась его плеча, и многочисленные браслеты брякнули в такт ее движению. Еще какое-то мгновение профессор сверлила его недовольным взглядом, и по тому, как начали шевелиться ее губы, явно собиралась отчитать. Но внезапно глаза за толстыми линзами замерли, остекленев, тело неестественно выпрямилось, а пальцы больно впились в плечо Драко.
- Беда грядет, времен не разбирая, - наружу вырвался хриплый, басистый голос, от которого Драко содрогнулся и побледнел, а в классе повисла тишина. - Но ангел есть у стен высоких, что встанет на пути. Крылом чернее ночи он взмахнуть успеет, спасая всех внутри... Но сам падет, коль на выручку прийти ему ты не сумеешь.
На последних словах тело профессора пробила крупная дрожь, оно обмякло и неминуемо должно было упасть, но благодаря цепким пальцам и плечу Драко, этого не произошло. Зато остался огромный фиолетовый синяк.
Копируя профессора, мрачным голосом и с застывшим лицом Блейз повторил утреннее пророчество. Его смех раскатистым эхом пронесся по всей спальне.
Только Драко было не смешно. Он потер ноющее плечо и, смотря на фигурку, что все еще держал в руке, сказал:
- Судьба твоя быть рядом с ангелом крылатым. Крылом он черен, силен как дьявол и как младенец слаб. Спаси, убереги... И счастлив будешь до дней твоих последних, ведь спасаешь ты двоих.
- Еще одно изреченное профессором пророчество, о котором я ничего не знаю? - Забини перестал смеяться и присел рядом с Драко.
- Нет, не профессором.
- А кем?
- Тенью, - на полном серьезе сказал Драко.
Блейз недоверчиво посмотрел на друга. Обычно так смотрят на сумасшедших. Потом хмыкнул и тихим, вкрадчивым голосом поинтересовался:
- Дружище, ты ничего не хочешь мне рассказать?
Драко немного помолчал, собираясь с мыслями.
- Мне было семь, - начал он. - В тот день родители повели меня к мадам Малкин покупать новую мантию, и купили... но не ту. Я страшно обиделся, и весь вечер провел в саду, сбивая палкой листья с кустов. Бил, бил, бил... кусты голые, а злость и обида все еще внутри. В общем, так увлекся, что не заметил фигуры в черной накидке и с капюшоном на пол-лица; в сгущавшихся сумерках она казалась тенью. От страха я не мог ни вскрикнуть, ни убежать, да и палочка в комнате осталась... - Драко повертел ангелочка в руке и продолжил: - Она протянула его мне и сказала: «Судьба твоя быть рядом с ангелом крылатым. Крылом он черен, силен как дьявол и как младенец слаб. Спаси, убереги... И счастлив будешь до дней твоих последних, ведь спасаешь ты двоих».
Забини взял фигурку и покрутил перед собой. Ничего особенного не увидел - фигурка как фигурка - и вернул обратно.
- А дальше?
- Дальше... - задумчиво протянул Драко. - Она исчезла, растворилась в воздухе.
- Но это невозможно! - воскликнул Блейз. - На поместье столько защитных заклинаний, только члены семьи могут трансгрессировать, ты же сам говорил...
- Вот-вот, родители тоже не поверили, - Драко вздохнул и поднял ангелочка на уровень глаз. - Со временем и я стал воспринимать это как дурной сон, вымысел, принятый из-за страха за действительность, даже слова подзабылись. А сейчас, наткнувшись на него, понял, что это не так: не было ни вымысла, ни дурного сна, была только реальность.
- Странная реальность, - подметил Блейз и чуть погодя добавил: - Тебе не кажется, что эти пророчества схожи?
- Кажется.
- А этот ангел... он...
- Она, - резко поправил его Драко. - Она, Блейз. Я тоже об этом подумал.
- Но откуда...
- Меня это не интересует, - зло бросил Малфой, поднявшись с кровати. - Я хочу все забыть. Забыть!
Гримаса отвращения исказила его лицо, и он отшвырнул от себя ангелочка. Тот с треском ударился об стену и разбился. Потом схватил свежую рубашку и, на ходу надевая ее, выбежал из комнаты.
Блейз ошеломлено смотрел ему вслед, и как только Драко скрылся за дверью, подошел к лежащим на полу осколкам, взмахнул палочкой и произнес заклинание. Фигурка снова стала целой.
- А я не хочу забывать, дружище, - тихо сказал он, пряча фигурку в карман брюк. - Не хочу...

* * *

В гостиной Гриффиндора было шумно как никогда: все обсуждали пророчество, произнесенное утром на уроке прорицания, и Гермионе это мешало. Она не могла сосредоточиться на книге, взятой накануне из библиотеки. Закрыв ее, она поднялась в спальню и, надев теплую мантию, покинула замок.
Темно-свинцовое небо моментально навеяло скуку, а холодный порыв ветра вынудил плотнее затянуть шарф. В середине октября темнело быстро, и под ногами уже похрустывал снег, белой пеленой покрывший опавшие листья. Внизу, поддернутая серой дымкой, виднелась хижина Хагрида; из трубы шел дым, и Гермиона сразу представила пышущий жаром камин с закипающим в нем чайником. Она на минуту задумалась, не зайти ли к Хагриду, но яркое пятно, мелькнувшее рядом с хижиной, отвлекло ее от этой мысли. Вскоре стало ясно, что это Джинни. Она вышла из-за деревьев, и, заметив Гермиону, не спеша направилась к ней.
- Тоже в тепле не сидится? - заявила она, приблизившись. Покрасневший от холода нос, делал ее похожей на Санта Клауса, вызвав на лице Гермионы улыбку.
- Захотелось тишины, а то пророчество то, пророчество сё...
- Понятно, - вздохнула Джинни и с грустью добавила: - Мне вот тоже... захотелось... часа два как...
- С чего бы?
Ведьма пожала плечами и посмотрела на замок.
- Показалось, что так нужно, словно... - она запнулась, будто сомневалась, стоит ли говорить, но, решившись, четко произнесла: - Словно от этого зависит моя судьба.
Гермиона вздрогнула, а в глазах мелькнул испуг: слишком хорошо она знала цену подобным словам. От Джинни это не укрылось.
- Думаешь, я до сих пор не понимаю? - с укором бросила она. - Все эти странности, предчувствия... предсказания.
- Джинни...
- Да, Гермиона, это дар! Я догадалась... как и ты.
- Давно?
- Не очень. Но могла бы и раньше... если бы кто помог.
- А ты бы поверила, ворчунья? - Гермиона снова улыбнулась.
- Какая теперь разница, - отмахнулась Джинни и направилась к замку.
Они прошли мост и миновали половину двора, когда Ведьма неожиданно спросила:
- Это пророчество... малфоевское, оно тебе не кажется... знакомым?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, этот ангел... он... - Джинни замешкалась, подбирая слова, но Гермиона закончила за нее:
- Он - это я.
- Да.
- Может, и кажется, но... - Гермиона хмыкнула. - Но не надо верить всему, что говорит эта женщина. Тоже мне Кассандра выискалась: как была шарлатанкой, так ей и осталась.
- То есть в пророчество ты не веришь.
- Разумеется, нет.
- Но мне веришь? - Джинни посмотрела на нее в упор.
Гермиона стушевалась.
- Ты - другое дело.
- Почему другое? Такое же.
- Нет, не такое же! Ты настоящая. Ты тот самый редкий случай. Твои... предчувствия спасали нам жизни. А она только ерунду предсказывает, которая, заметить, еще ни разу не сбылась.
- А Гарри?
- Что Гарри? - не поняла Гермиона.
- Про него же сбылось, - не сдавалась Джинни. - Просто признай, что не все поддается логике. Есть вещи, в которые надо только верить. Ты и Хирурга-то не сразу восприняла такой, какая она есть.
Гермиона лишь тяжело выдохнула: ей нечем было возразить.
- Пророчество произнесено, - продолжила Ведьма, - а уж сбудется оно или нет, покажет время. Ждать-то недолго.
- Недолго, - буркнула Гермиона. - До мая... он нас и рассудит.
- Зато, какой у тебя спаситель, - злорадно фыркнула Джинни, прищурив глаз.
- Да плевала я на такого спасителя! - прошипела Гермиона. И немного помолчав, добавила: - А если серьезно: неужели мы без них не справимся?
- Ты опять? Капитан говорила...
- Капитан могла ошибаться!
- Капитан никогда не ошибалась, даже если поначалу казалось иначе.
- Она человек. Все люди ошибаются.
- А она нет.
- Они даже поиск не начали... в отличие от нас. И думаю, не начнут.
- Грейнджер, угомонись, - Джинни вздохнула. - Хирург говорит, что начали.
- Она-то откуда знает?
- Винни-Пух сказал...
- КТО?!
- Винни-Пух, - повторила Ведьма, хрюкнув, подавившись смехом. Гермиона же сочла за лучшее промолчать.
Когда они вошли в замок, то чуть не были сбиты с ног первокурсником. Он так спешил, что не заметил их. Мальчишка кинул на них удивленный взгляд и, не извинившись, побежал дальше.
- Десять баллов с Пуффендуя! - воскликнула Гермиона, потирая ушибленное место; все же она - староста и такого безобразия не потерпит.
- Кстати, о Пуффендуе... - задумчиво протянула Джинни. - Она местная. Ты ведь просила узнать о ней.
- Местная? - переспросила Гермиона.
- Из Хогсмида. У ее отца какой-то магазинчик, травами торгует. А мать умерла несколько лет назад.
- И всё?
- Есть странность. Он почти не показывается из дому.
- Почему?
- Болен.
- Чем?
- Никто не знает.
- Джиневра, - раздраженно бросила Гермиона. Особенность Ведьмы, словно в издевку, выдавать информацию по крупицам неимоверно бесила.
- Никто не знает.
- И она?
- И она. Говорит, что боль настигает его внезапно, скручивает, а потом также внезапно исчезает. Травы, которыми она его поит, не помогают.
- Ты с ней разговаривала?
- В Хогсмиде сказали. Там все об этом знают.
- Джинни...
- Гермиона, это всего лишь совпадение. Такое бывает.
- Бывает. Но я не верю в совпадения. Его надо увидеть.
- Не надо. Ее глаза от него. Ты же это хотела услышать.
- Тоже в Хогсмиде сказали?
- Да.
Гермиона приблизилась к ней вплотную.
- И ты хочешь меня убедить, что это простое совпадение?
- А ты ведь не хочешь сказать, что это тот бракованный?
- Я знаю только то, что он исчез с корабля. И исчез внезапно. А еще то, что кто-то использовал машину времени...
- ... чтобы избавиться от трупа, - напомнила Джинни. - И я склона этому верить. Ты сама говорила, как капитан готова была его прикончить еще там, в камере. Может, она так и поступила, оставшись без свидетелей?
- Это после того, как ты сказала, что он ей пригодиться.
- Передумала.
- Нет, - Гермиона покрутила головой, - она верила твоим словам, как и мы.
- Я всего лишь предположила, - фыркнула Джинни, закатив глаза. - Это мог быть кто угодно, желающих предостаточно... было.
- Ладно-ладно, - проворчала Гермиона, делая вид что сдается. Про себя же решила, что в ближайшие выходные пойдет в Хогсмид.
В молчании они преодолели ступени и оказались в коридоре, ведущим в башню Гриффиндора. Тот почти пустовал, лишь несколько студентов сидели на каменных подоконниках: кто-то держал в руках учебник, кто-то с палочкой повторял заклинания. Среди них был и Дин Томас. Увидев его, Джинни вжала голову в плечи и зачем-то плотнее закуталась в мантию, хотя в замке было определенно теплее, чем снаружи. Тот тоже не проявил к ней ни малейшего интереса.
- Опять поссорились, - констатировала Гермиона, глядя на эту сцену.
Джинни буркнула что-то неразборчивое и ускорила шаг.
- Тянет тебя на темненьких, - иронично подметила Гермиона, когда они свернули за угол. И тотчас получила ощутимый удар в грудь. - Ау! - только и смогла она выдавить, оказавшись прижатой к стене.
- Вообще-то Дин сам предложил встречаться, и намного раньше, - процедила Джинни и сверкнула глазами. - А тот недоносок, о котором ты подумала... он...
- ... всего лишь недосягаем, - договорила Гермиона, пытаясь вырваться из хватки Ведьмы. - Это тебя и бесит. Я же вижу, как ты на него смотришь.
- Ну, ты и...
- Ого, - ехидно раздалось слева,- да тут драка!
Обе резко повернули головы. В метрах трех от них стоял Забини собственной персоной с гадкой ухмылкой на губах.
- Малявка Уизли и зануда Грейнджер... Кому рассказать, не поверят! Но вы продолжайте, девочки, - он пожрал их плотоядным взглядом, - это так... возбуждает.
Гермиона ощутила как пальцы, еще мгновение назад удерживающие ее мантию, скользнули вниз.
- А ты поворотом не ошибся, недоумок, - прошипела Джинни, медленно, шаг за шагом, двигаясь в его сторону. Ярость в ее глазах только набирала обороты. Она становилась опасной.
- Ты кого недоумком назвала, нищебродка! - рассвирепел Забини и больно ткнул ее указательным пальцем. Потом еще раз, и еще...
Гермиона и опомниться не успела, как слизеринец корчился на полу от боли, хватаясь за пах и завывая, словно побитый пес, а Джинни, тяжело дыша, возвышалась над ним.
- Достал тыкать!!!
Крик эхом отскочил от стен и понесся дальше по коридору. Вскоре здесь соберется толпа, и Гермиона, понимая, чем это может закончиться, поспешила увести подругу прочь, только отсрочив неизбежное.
За спиной скулеж постепенно стих, превратившись в тихое шипение, но потом и оно исчезло. Гермиона обернулась... и наткнулась на взгляд столь ошеломленный, что мурашки побежали по ее спине.
- Оно... это оно, - без конца повторяла Джинни, пока они не оказались в гостиной.
- Что «оно»? - спросила Гермиона, усадив ее перед камином.
- То, что должно было произойти, - испуганно пролепетала та.
- В очередной раз выкрутить Забини яйца? - удивленно проговорила Гермиона, вздернув бровь.
Джинни покачала головой.
- А причем здесь твоя судьба?
- Не понимаю, - ответила та, пожав плечами, - не понимаю...
В гостиную ворвался дружный хохот, перекрывший стоящий в ней гомон, так и не утихнувший за все время отсутствия Гермионы. Из-за поворота показались Браун и Парвати Патил.
- Там такое, - во всеуслышание заявила Лаванда, указывая в сторону выхода, - такое...
Смех не давал ей договорить, как бы она не пыталась его утихомирить.
- Да что там такое?! - сердито воскликнула Гермиона, не выдержав, и это помогло.
- Забини неудачно упал, - сказала Лаванда, похрюкивая от рвущегося наружу смеха. - Говорит, поскользнулся.
- Это не причина... - хотела перебить ее Гермиона, но Браун ее не услышала.
- И отшиб себе все. - Ее рука маятником прошлась внизу живота, намекая о месте ушиба.
- Мадам Помфри увела его в больничное крыло, - добавила Парвати. - Полежит пару деньков...
Тишина, возникшая несколько секунд назад, разразилась новым хохотом. Теперь смеялись все, кто находился в гостиной, кроме Джинни. Она отрешено сидела на диване, полностью поглощенная своими мыслями. Гермиона же лишь выдавила из себя глупую улыбку. Неожиданно для себя, она осознала, что ей жаль Забини: завтра, если уже не сегодня, об этом узнает вся школа, он станет объектом насмешек.
И почему он соврал?

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Глава 30

Мерный стук колес пробивался через многоголосье детского гомона и дремоту, вызванную унылым пейзажем, проносящимся за окном: промозглый туман то нарастал, окутывая вагоны серой ватой, то рассеивался, пропуская сквозь стекла солнечные лучи, приятно щекочущие лицо теплом.
Джинни сидела у окна, подперев левую щеку рукой, и наблюдала за убегающими вдаль бесконечными полями, болотами и одиночно стоящими деревцами с уже начавшей желтеть листвой. Дремота беззастенчиво одерживала вверх, отяжеляя веки, и Джинни, наконец, поддавшись ей, провалилась в сон. Она снова видела «Шакал», капитана, Мей; прохаживалась по холодным коридорам корабля, встречая тех, с которыми не раз разделяла все радости и невзгоды пиратской жизни. Она была счастлива.
- Эй! - кто-то назойливо трепал ее за плечо. - Эй, Уизли...
Глаза распахнулись, рука взлетела вверх, крепко перехватывая запястье нахала. Раздался вскрик, и она увидела перед собой Захарию Смита с искаженным от боли лицом. Она поспешно отпустила его руку.
- Эй, - обиженно пролепетал пуффендуец, массируя запястье, - ты чего?
- Тебя в детстве не учили вежливости? - равнодушно заметила Джинни, отвернувшись к окну.
- Ты о чем это?.. - Захария непонимающе заморгал глазами. Не дожидаясь ответа, он опустился на противоположное сидение, продолжая растирать ноющее запястье. В купе кроме их двоих никого не было, и все места пустовали.
- О том, - Джинни удостоила его исподлобным взглядом, - что негоже вот так подкрадываться к девушкам и будить их.
Захария замигал чаще, но ничего не ответил.
- Ладно, забудь, - примирительно улыбнулась Джинни. - Зачем будил?
- Я... это... хотел спросить, - начал Захария, - в Министерстве... там... что было-то?
Джинни зло сверкнула глазами.
- Опять! Я тебе еще на платформе сказала - ничего!
- Но газеты... - пуффендуец не собирался сдаваться. - Пророчество...
- Да что ты заладил: газеты, пророчество... Ничего не было! НИЧЕГО! Врут твои газеты! Мы не прошли дальше Атриума...
Захария неопределенно махнул рукой, прервав Джинни на полуслове; его губы растянулись в лукавой улыбке, и он заговорщически прошептал:
- Прекрати, Джинни, я же член Отряда Дамблдора... мне можно. Да и как не верить «Пророку»? Он утверждает, что там было столько очевидцев...
- Очередная выдумка, от начала и до конца, - раздраженно буркнула Джинни. - Мы не слышали никакого пророчества.
Она отвернулась к окну, продолжив наблюдать за пейзажем, и старалась не обращать внимания на Захарию. Но тот не унимался.
- «Пророк» утверждает, - пуффендуец пересел ближе, почти вплотную, вынудив Джинни отпрянуть назад, - что вы достигли Отдела Тайн.
Последние слова он произнес с придыханием, считая, что это придает им таинственность, но Джинни так не думала. Уголок ее рта скривился, а глаза недобро сузились. Рука взметнулась быстрее, чем в прошлый раз, но теперь в ней была волшебная палочка.
Пронзительный крик черных тварей, мгновенно заполнивших небольшое помещение, ударил по барабанным перепонкам с такой силой, что Захария Смит, облепленный летучими мышами, с воплем выбежал из купе. Громкий смех Джинни полетел вслед.
- Ох! - испуганно донеслось из коридора. Выбегая, пуффендуец задел проходящего мимо пожилого мужчину. Из-за огромного, выпирающего живота, тот не смог вовремя увернуться.
Джинни Уизли прекратила смеяться и теперь во все глаза смотрела на открывшийся дверной проем, заполненный тучным телом, в которое так неудачно врезался Захария.
- Великолепно! - Старческие глаза сияли, а губы, прикрытые пышными, как у моржа, усами, расплывались в довольной улыбке. - Летучемышиный сглаз в таком юном возрасте! Позвольте узнать ваше имя, мисс.
- Джинни. Джинни Уизли, сэр, - запинаясь, проговорила Джинни.
- Гораций Слизнорт, - представился мужчина, по-прежнему улыбаясь. - Профессор зельеварения.
Джинни молча кивнула.
В ответ профессор протянул ей свиток пергамента, перетянутый фиолетовой ленточкой, и, откланявшись, вышел из купе. Когда дверь за ним закрылась, Джинни, все еще пребывая в оцепенении (она думала, что ее накажут за проделку с Захарией Смитом), развернула его. Это оказалось всего лишь приглашение на обед в купе у профессора.
С губ сорвался вздох облегчения.

* * *

Взгляд впустую скользил по буквам, не задерживался в голове и их смысл. Попусту потраченное время - Гермиона так не любила. Книга, сухо хлопнув, закрылась, испугав Рона и Невилла, вздрогнувших одновременно. Лишь Полумна никак не отреагировала. Даже головы не повернула, только губы слегка скривила, догадываясь о причинах хлопка: Гермиона волновалась.
- Что-то Гарри долго не возвращается, - протянула она, посмотрев на дверь. - Темнеет. Скоро Хогвартс...
Не дав ей договорить, дверь с грохотом отъехала, и на пороге возникла Джинни. Возмущенно и громко фыркнув, она плюхнулась на ближайшее сидение и, скрестив на груди руки, прошипела:
- Сущий выродок.
- Кто? - воскликнули Невилл с Роном в один голос.
- Забини, - и снова фыркнула.
Гермиона еле сдержала смех, вспомнив смущенную, краснеющую от собственных слов подругу в каюте «Шакала», когда они остались один на один, и их разговор. От Джинни это не укрылось: окинув взглядом Гермиону, она сверкнула глазами.
- Забини, говоришь... странно... - хмыкнула та, выдержав взгляд.
Джинни открыла рот, чтобы сострить, но лишь буркнула что-то нечленораздельное и отвела глаза в сторону, ее щеки порозовели.
- Я слышала, ты ему нравишься, - безразлично заметила Полумна.
- И кто ж такой умный... - вспыхнула Джинни, но не менее безразличный ответ ее опередил:
- Паркинсон. Я слышала, как ей об этом сказала Булстроуд.
- Булстроуд, - произнесла Джинни, презрительно растягивая буквы, - соврет и не покраснеет.
И все же слова приятным теплом растеклись по сердцу, хотя она и понимала, что они лживы: не могла она нравиться этому слизеринцу. Ей сразу вспомнились и его взгляд полный презрения, которым он одарил ее в купе Слизнорта, и не менее гадкая ухмылка.
- А Гарри? - начала Гермиона, окинув мимолетным взглядом Невилла, вернувшегося от Слизнорта минут тридцать назад, но ничего ей не сказавшего.
- Разве он еще не вернулся? - с тревогой спросила Джинни. Она только теперь заметила, что Гарри нет в купе.
- Нет, - промямлил Невилл. - Если честно, я думал это он.
Он посмотрел на дверь, потом на Джинни.
- Боже, во что он опять вляпался? - почти простонала Гермиона, проследив за взглядом Невилла. Ее собственный начинал наполняться злобой.
- С учетом того, что он накинул на себя мантию-невидимку и пошел за Забини... - Джинни тяжело вздохнула, но продолжать не стала.
Книга не успела коснуться пола, а Гермиона уже стояла возле двери и дергала за ручку, чтобы открыть. Дверь поддалась с трудом.
Джинни догнала ее только у соседнего купе.
- Не дури, Грейнджер! - бросила она, схватив ее за локоть.
Гермиона резко обернулась, пытаясь сбросить руку Джинни, но та держала крепко. С губ уже готово было слететь ругательство, но Джинни опередила ее, сердито заявив:
- Прекрати опекать его, как маленького мальчика. У него своя голова на плечах. - Но тут ее лицо озарила нахальная ухмылка. - Или за Малфоя испугалась?
- При чем тут... - попыталась защититься Гермиона от столь наглого замечания, но ей снова не дали договорить:
- Ни за что не поверю, что ты забыла по чьей вине он чуть не погиб. Напомнить, как ты Поттера на куски хотела разорвать?
Джинни смотрела на нее многозначительным взглядом, продолжая ухмыляться.
- Не забыла, - буркнула Гермиона.
- Но здесь... не там, - Джинни понизила голос до шепота. - Здесь по-другому. Ему ничто не угрожает.
- Да с чего ты взяла, что меня это должно волновать?! - рявкнула Гермиона и заметила, как несколько студентов, стоящих в коридоре, повернули к ним свои головы, привлеченные ее громким возгласом.
Джинни не ответила, только бровь приподняла с еще более многозначительным видом. Гермиона, под столь пристальным взглядом, ощутила, как щеки предательски начинают заливаться краской, но сдаваться не собиралась.
- А может это ты, - парировала она, дернув локтем и сбрасывая, наконец, с себя руку Джинни, - испугалась... за Забини?
- За этого выродка? - та оскалилась. - Не смеши, кому он нужен...
- Мне казалось - тебе.
- Ни настолько, - выдавила Джинни, почувствовав поднимающийся от низа живота жар. Нахлынули непрошеные воспоминания. Но сумев совладать с собой, она сухо произнесла: - Если Гарри набьет ему морду, буду только рада.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, пока Гермиона примирительно не произнесла:
- Скоро Хогвартс, пора переодеться.
Джинни взглянула на пробегающий за окном пейзаж, постепенно поглощаемый вечерней темнотой, кивнула головой и, снова посмотрев на Гермиону, сказала:
- Гарри больше не тот... не надо его опекать.
Улыбнувшись, она дружелюбно ткнула Гермиону кулаком в живот и направилась в свое купе.

* * *

Она смотрела на свои пальцы, перебирающие светлые волосы Малфоя, а с губ не сползала самодовольная улыбка, словно это было единственное, о чем она мечтала всю свою жизнь. Пэнси усмехнулась. Когда-то она действительно так считала... до того как попала на «Шакал».
Сколько она себя помнит, ее всегда считали чуть ли не чудовищем, холодной и безразличной ко всему и ко всем. Даже собственные родители. И бабушка. Но это было давно, очень давно, когда она еще не умела притворяться. И не считала нужным. Но потом, поняв, что так будет лучше, удобно для всех, она надела маску. Она стала той, которой ее хотели видеть, и даже полюбили. Но от этого стало только хуже.
Она не испытывала ничего, кроме презрения. К ним. К себе. Но маску не сняла.
Ее сняла капитан, дав ей возможность стать настоящей...
- Ай! - Вскрик выдернул ее из раздумий. - Паркинсон, больно же!
За мыслями она не заметила, как сильно стянула прядь. Виновато улыбнувшись, Пэнси прошептала «прости», на что Малфой лишь раздраженно фыркнул, но голову с ее колен не убрал, только усилив завистливые взгляды в их сторону.
Но Пэнси все равно.
Она только играет роль. Ненавистную роль глупой девочки, мечтающей о таком как Малфой. Она продолжает улыбаться. Продолжает запускать пальцы в волосы Малфоя, но внутри ее пустота. Пустота, которая вряд ли рассеется.
Она больше не вернется на «Шакал». Она больше не будет прежней, не будет настоящей, потому что «Шакала» больше нет. Нет и его капитана...
Улыбка на ее губах становится грустной.
- Что-то Забини долго нет? - доноситься до нее сквозь туман приятных воспоминаний.
Пэнси опускает глаза вниз, на лицо Малфоя, но он не смотрит на нее, его взгляд устремлен в сторону. Она замечает, как тоска скользит в его серых глазах. «Неужели он тоже грустит по тем дням? - спрашивает она сама себя. И сама же отвечает: - Вряд ли. Он прошел через тоже, что и мы. Он сломлен. Он был на грани смерти, как и мы когда-то на Мархабе... Она сломала их так же, как и нас».
Но Пэнси не испытывает жалости. Жалость не для нее. Не для них. Там не было жалости. Даже Грейнджер, вечно скулящая о справедливости и прочей ерунде, переставала быть жалостливой, когда дело касалось ее врагов. Она становилось беспощадной, как она, Паркинсон, как Уизли, как Полоумная Лавгуд. Порой, даже слишком, чем вызывала немалое, но молчаливое восхищение с ее, Паркинсон, стороны.
Пэнси оскалилась, вспомнив, как узнала о недавней проделке Грейнджер, и ничуть не удивилась.
Они сидели в одном из многочисленных заведений Нержавки, приятно обжигая горло темно-бурой жидкостью. Она пропустила лишь пару или тройку стаканчиков. Грейнджер и Лавгуд тоже, но Уизли нет. Она прикончила уже, наверное, десятый, когда презрительно выплюнула:
- Амбридж... злобная гадюка...
Пальцы с силой сжали стакан, будто хотели раздавить его.
- Не к месту будет помянута, - промолвила Грейнджер, пытаясь отобрать стакан из стиснутых пальцев Ведьмы. - Да и тебе хватит...
Но та только сильнее сдавила его, словно добычу, и отдавать не собиралась. Ярко-карие глаза зло вспыхнули.
- Джинни, - мягко начала Гермиона, не опасаясь, что их могут услышать не те уши, - прекращай...
- Что я должна прекратить? - невинно осведомилась та.
- Напиваться, черт тебя дери! - выпалила Грейнджер, вырывая, наконец, стакан из ее пальцев.
- А я и не напиваюсь, - все также невинно парирует Джинни, - лишь душу облегчаю.
- Слишком часто и слишком много, - голос Гермионы зазвучал жестче, - особенно после Мархаба.
- Не так много, как тебе кажется, - Джинни хмыкает и откидывается на спинку стула.
- Но достаточно, чтобы наделать глупостей...
- Глупостей?! - взвилась Ведьма, возвращаясь в прежнее положение. - Глупость была на трезвую голову! Не успей Паркинсон, и он был бы мертв!
- Но он жив, - мягко напомнила Гермиона. - Мы следили за каждым их шагом, все было наготове... и мы успели. Рана пустячная, больше на испуг. Капитан рассчитала все...
- Нет, не все! - яростно перебила ее Джинни. - Зачем вообще нужно было это делать? Другого способа не нашлось?
Гермиона вздыхает: так поступать с Невиллом, конечно, не стоило, но раскаяния она не чувствовала. Скорее наоборот: была уверена - будь она на месте капитана, сделала бы то же самое.
- Капитан...
- ... такая же тварь, как и Амбридж, - едко бросила Джинни. И поддавшись вперед, не менее ядовито добавила: - Как и ты.
- А по-моему, - процедила сквозь зубы Гермиона, - Мей права: ты действительно сходишь с ума.
- Может быть, - Ведьма равнодушно пожала плечами, - может быть...
На какое-то мгновение над столом воцарилась тишина, но Джинни, издав смешок, прервала ее:
- А здорово ты ее проучила!
- Кого? - недоуменно спросила Гермиона, не ожидавшая столь резкой смены разговора.
- Да жабу эту, Амбридж. - Джинни плотоядно хихикнула. - Кентавры... Надо же! Никогда бы не додумалась.
- Додумалась... - эхом повторила Гермиона с явным укором. - Сглупила! Еще немного, и сама была бы не лучше Амбридж. А Гарри - мертв. И струхнула же я тогда...
В стакане, отнятом у Джинни, и который она по-прежнему держала в руке, оставалось немного бурой жидкости, и Гермиона одним махом отправила ее в рот.
- Обошлось же, - простодушно заметила Джинни. - Зато, какая идея!
- С этим трудно не согласиться! - довольно хмыкнула Ангел, ставя стакан обратно на стол. - А кому-то и полезно!
И обе в голос рассмеялись.
- Я что-то не совсем поняла... - робко поинтересовалась Полумна, - причем тут кентавры?
- Ох, - выдохнула сквозь смех Джинни, - тебе разве не известно об их... маленькой слабости?
Хирург покрутила головой.
Джинни прекратила смеяться и серьезно сказала:
- Кентавры славны тем, что любят насиловать женщин.
Серые глаза Полумны от удивления расширились. Она несколько мгновений смотрела на Джинни, потом перевала взгляд на продолжавшую ухмыляться Гермиону.
- Ну, и... сучка же ты, Грейнджер, - наконец выдавила она. Слова, прозвучавшие как одобрение, вызвали новый приступ смеха.
- О да, кентавры знатно повеселились, - протянула Ангел и, вытянув руку вверх, кому-то свистнула. - Уверена, еще один стаканчик никому не повредит.

* * *

Большой зал с вытянутыми вдоль длинными факультетскими столами, сотнями парящих свечей под потолком, сейчас затянутым ночными облаками так же, как и вечернее небо, что просматривалось сквозь высокие окна: все это было неизменно уже не одно столетие. Гермиона прикрыла глаза и глубоко вдохнула.
- С тобой все в порядке? - настороженно спросил Рон.
- Лучше не бывает. Просто радуюсь, что снова здесь. - Она открыла глаза и, повернувшись к Рону, мягко улыбнулась: - Могло быть и хуже.
- Могло. - Лицо Рона омрачилось воспоминаниями. Немного помолчав, он добавил: - Ты так и не захотела ничего рассказать...
- Это ничего бы не изменило, - продолжая улыбаться, Гермиона накрыла его ладонь своей. - И об этом лучше не вспоминать.
- Я что-то Гарри не вижу, - Джинни обеспокоенно огляделась. - Где он?
- Странно, я думала... - Гермиона вскинула голову и тоже огляделась, - он здесь.
- И я. Но его нет. - Джинни бросила взгляд на слизеринский стол. - Малфой, Забини, вся компания в сборе... а Гарри нет.
Гермиона хотела ответить, но в этот момент дверь в Большой зал распахнулась, и появилась профессор МакГонагалл, держа в руках табурет с возвышающейся на нем Волшебной шляпой. Гомон в зале стих, и все с любопытством принялись разглядывать новичков, длинной вереницей семенящих за профессором.
Когда шеренга первокурсников поравнялась с местом, где сидела Гермиона, та неожиданно вздрогнула и почувствовала, как пальцы сами собой, до белых костяшек, сжимаются в кулаки, до боли впиваясь в ладони. Гермиона прикусила нижнюю губу, чтобы не зарычать, потому что этот самый рык уже стоял возле горла и рвался наружу. Она опустила голову, чтобы никто не увидел огня, что зажегся в ее глазах. «Надо успокоиться, надо... - мысленно уговаривала она себя, точно так же, как и несколько месяцев назад, стоя в пещере перед пультом управления. - Это просто совпадение. Ей всего одиннадцать, и она волшебница».
Гермиона медленно приподняла голову и наткнулась на тревожный взгляд Джинни. И без того бледная кожа той побелела еще сильнее. Гермиона мотнула головой, выдохнула и попыталась улыбнуться, разжав кулаки. Но улыбка оказалась вымученной.
- Гермиона... - это был Рон. Он тоже смотрел на нее испуганными глазами.
- Все в порядке, - тихо, почти шепотом произнесла та. - Просто... живот скрутило.
Для Рона этого оказалось достаточно. Он отвернулся, чтобы наблюдать за распределением, которое вот-вот начнется. Но не для Джинни. Она по-прежнему не сводила с нее взгляда, теперь уже настороженного, а уголок ее рта приподнялся в усмешке.
- Потом, - одними губами бросила Гермиона, и тоже отвернулась к преподавательскому столу.
Вскоре над залом разнесся высокий и звучный голос. Это запела Волшебная шляпа. Но Гермиона не вслушивалась, ее взгляд был прикован к первокурсникам, выстроившимся вдоль преподавательского стола. Как только песня и последовавшие за ней аплодисменты смолкли, профессор МакГонагалл вышла вперед и, развернув длинный свиток пергамента, начала выкликать имена.
- Таву́ра, Со́лли! - прозвучало, когда в шеренге осталось шестеро новичков, и Гермиона снова ощутила жгучую волну ненависти, поднявшуюся внутри нее.
Она посмотрела на Джинни и увидела, как глаза ее тоже полыхнули огнем, как тело содрогнулось, и как ладони сжались в кулаки.
- Это всего лишь совпадение, - повторила она свои мысли перед камином в гостиной.
- Может, ты и права, - выдохнула Джинни. - Только от этого не легче.
- И она волшебница, - твердо добавила Гермиона, больше убеждая себя, чем подругу.
Джинни кивнула, не отрывая взгляда от красно-желтого пламени, хаотичным танцем мерцающего в ярко-карих глазах, отчего те приобретали солнечный оттенок.
- Твои глаза... - протянула Гермиона, удивленная этой метаморфозой, - они сейчас... такие же.
- Какие? - Джинни резко обернулась. Огонь перестал отражаться в ее глазах, и они снова стали карими.
- Янтарные.

@темы: Ангелы тоже смертны

---

... толпа всегда безумна. Безумие даётся толпе гораздо проще, чем здравомыслие, и приносит больше облегчения (Джон Бойнтон Пристли)

@темы: Мысли-мыслишки

---

Глава 29

- Не решай за всех, Грейнджер, - процедила Паркинсон, когда они вчетвером оказались в каюте.
- Я не решаю...
- Решаешь! - Пэнси подошла вплотную, вынудив Гермиону отступить на шаг назад. - Еще как решаешь! Я не хочу, чтобы они знали обо мне.
- Они и не узнают. Капитан же запретила, - неуверенно пробормотала Ангел.
- Ага, ври дальше и кому-нибудь другому, - фыркнула Пэнси, сверля ее недовольным взглядом. - Ты еще в ее каюте решила все им рассказать. Твоя правильность порой выбешивает.
Последнее слово она почти выплюнула.
- Моя правильность тебя не касается! - вспылила Гермиона. - И я ничего не решала.
Пэнси презрительно хмыкнула.
- Ты даже не замечаешь, что вбив очередную правильную мысль себе в голову, начинаешь вести себя как самовлюбленная идиотка.
Гермиона, вздернув бровь, хотела было ответить колкостью, но передумала и только сказала:
- О тебе они не узнают, если не хочешь.
- А они не такие дураки, чтобы не догадаться.
- Они действительно не догадаются, - вмешалась Джинни. - Ты слишком хорошо носишь маску под названием «дура»; не знай я тебе настоящую - тоже бы не поверила. Но с тобой согласна: о нас им знать не надо.
- Джинни...
- Ангел, - веснушчатое лицо исказилось злой гримасой, а в глазах сверкнуло безумие, - держи язык за зубами.
В каюте воцарилась тишина. Гермиона оторопело смотрела на подругу: такая Джинни Уизли представала перед ней нечасто, а когда доводилось, то ничего хорошего это не предвещало. Никому. Поэтому тело Гермионы и сковал постыдный страх, предательской испариной выступив на лбу.
- Ведьма и есть, - буркнула Гермиона, наконец, совладав с собой.
Губы Джинни скривились.
- Мархаб постарался. Или уже забыла?
- Такое не забывается... Ведьмой-то тебя после него прозвали.
- И не из-за любви к полетам, - выдохнула Джинни, прикрыв глаза, на миг нырнув в воспоминания, после чего холодно добавила: - Мархаб - планета, залитая кровью. Мы все там были, там же и остались...
И снова тишина, нарушенная тяжелым вздохом Гермионы, обессилено опустившейся на койку.
- Вы понимаете, что они недообучены? - тихо спросила она, ни на кого не глядя.
- Прекрасно, - ответила за всех Джинни Уизли.
- И что за этим последует?
- Не хуже тебя. Но капитан права: заставить их ты уже не сможешь. Все, что можно мы в них вложили, а дальше... а дальше по ситуации.
- Ты тоже так считаешь? - обратилась Гермиона к не проронившей за все время ни слова Полумне, но та лишь водила пальцем по белой нити шрама на правом запястье и продолжала молчать. - Значит, считаешь...

* * *

Маленькие яркие точки на черном полотне. Цветные облака туманностей. Огромные пятна солнц. Все это безмятежно проносилось вдоль иллюминатора с прочным толстым стеклом, за которым все спали. Спали, погруженные в спокойный, ничем и никем непрерываемый сон. Они знали - завтра будут дома; а это обстоятельство не могло не радовать.
Гарри проснулся от внезапно нахлынувшего чувства тревоги. Он лежал, смотрел в потолок, пытаясь понять, чем вызван этот странный всплеск. Живя в доме тети и ночуя в чулане под лестницей, он постоянно ощущал его внутри себя; оно не раз спасало его от неприятностей в лице Дадли. Хогвартс тоже не стал исключением; по крайней мере, несколько раз уж точно. Здесь же, на «Шакале», оно утонуло в непрерывном чувстве страха, но теперь, когда страх ушел, и на душе стало спокойно от предстоящего возвращения домой, он вновь ощутил это, почти забытое, чувство.
Гарри обвел взглядом каюту: никто кроме него не проснулся - до слуха отчетливо доносились и тяжелый храп, и тихое сопение. Прислушался - за дверью тоже тихо: ни шагов, ни разговоров, ни ругательств. В замешательстве он сел на койке и тут же, уловив краем глаза цветовой всполох, резко повернул голову. На него снизу смотрела Джул.
- Что... - вырвалось у Гарри, но компьютер не дала ему договорить.
- Вставай и буди остальных, - приказала она. - Капитан ждет вас в ангаре левого борта. И наденьте свои старые вещи, - она кивнула на шкаф и исчезла, дождавшись, когда Гарри исполнит приказание.
Одежда, пролежавшая без надобности три месяца, и от которой они успели отвыкнуть, по первости показалась неудобной и даже меньше по размеру, но потом, когда полпути было преодолено, она вновь стала прежней, словно и не снимали ее вовсе.
Челноки стояли вдоль стены, входной люк одного был открыт. Капитан ждала, скрестив руки на груди. Гарри даже показалось, что она нервничала, но как только Дракон заметила их, понял, что ошибся.
Из открытого люка высунулась голова Ангела; губы ее шевелились, но слов было не разобрать. Через мгновение пиратка уже стояла рядом с капитаном, спрыгнув с трапа, и только после этого обратила внимание на ребят, остановившихся в нескольких шагах от них. Вопреки обыкновению, на ней был старый коричневый комбинезон, такой же, что носили они. Гарри удивлен, но предпочел промолчать.
- Залезайте, - тихо проговорила Дракон, но прозвучало это как приказ. - Скоро будете дома.
- Но корабль еще не сел...
- И вряд ли ему дадут это сделать, - голос капитана казался ровным, но Гарри уловил в нем ноты волнения. - Челнок юрок и под маскировкой... вас не должны заметить, а они, - Дракон кивнула на Ангела, - сделают все как надо.
- Кто не даст?
Капитан пристально на него смотрит, потом говорит:
- Те, кому стало известно об Альбинионе.
- Полиция?
- Если бы...
Страх моментально отразился на лице Гарри, и он дрогнувшим голосом произнес:
- Гермиона...
- Там, все там, - капитан перебила его и, неопределенно махнув рукой в сторону, повторила: - Они все сделают... Залезайте.
Гарри перевел взгляд на не менее испуганного Рона, потом на остальных, и снова на капитана, приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и молча пошел к челноку. Уже поднявшись по трапу, он обернулся, услышав:
- И все же ваши ангелы сильны, коли смогли защитить вас.
Губы Дракона растянулись в мягкой, добродушной улыбке, но глаза... они по-прежнему были безучастны. Взгляд пуст. Мертв.
- Ангел стоит за спиной у каждого, - сказал Драко.
- Да, - согласилась с ним капитан, - но только ваши... смертны.
Улыбка погасла, и Дракон, окинув их взглядом, развернулась, чтобы уйти.
- Поторопитесь, - кинула она через спину, - скоро начнется такая заварушка, в которой мало, кто уцелеет. И вам лучше быть от нее как можно дальше.
За штурвалом уже сидела Ведьма, Хирург и Меченосец расположились на скамье. На всех одинаково старые робы, что и на Ангеле. Гарри удивлен сильнее, но снова промолчал: урок, что лишние слова могут дорого стоить, он усвоил хорошо.
Последней зашла Ангел. Люк закрылся. Транспортник слегка качнуло, и он поднялся. Через носовой иллюминатор было видно, как открылся шлюз, как мгновение спустя он стремительно приблизился, и как яркий корабельный свет сменился черной пустотой Космоса. Разворот, и в иллюминатор вполз серо-голубой шар планеты.
- Вот так просто...
Дракон не ответила, даже головы не повернула. Шлюз закрылся, и она снова стояла внутри ангара.
- Ты могла им все рассказать.
Ухмыльнувшись, она мотнула головой.
- Они бы не поверили.
- Могла убедить. Для этого у тебя все есть.
- Время придет, сами разберутся.
- В чем, если ты запретила ей рассказывать?
- Запретила. Но это вовсе не означает, что она этого не сделает. - Дракон обернулась, встретившись с синевой глаз «призрака». - Не выдержит - слишком честна, да и любит, но еще не поняла этого.
- Что нужно, чтобы поняла?
- Боль, потеря и желание обладать. Она пройдет через это, как и я в свое время.
- Она. А он?
- И он.
- А как же прощение? Ты же сказала, что не простит. Поймет, но не простит.
Дракон сняла с шеи медальон и открыла его. Возникли три голографические фигуры, и началось одно и то же, многократно повторяемое, действие.
- Простит... или их бы не было.
- А нас и так нет, - беспощадно заявил «призрак».
Но Дракон спокойно и безотрывно смотрела на фигуры. Она улыбалась.
- Будете. Они сделают для этого все. Сделают...
- ... если доберутся живыми.
Непрерывный вой сирены разорвал тишину.
- Ангел не допустит, - твердо произнесла Дракон, закрывая медальон и покидая ангар.

* * *

Юркий, никем не замеченный челнок летел к планете, выжимая из двигателей весь запас энергии. На обзорном экране было видно, как два огромных корабля берут в кольцо «Шакала», опаливая ему бока орудийными залпами. Тот огрызался. Его истребители суетливыми осами проносились вдоль инквизиторских кораблей, жаля их росчерками трассеров, а попав в перекрестье огня, озаряли космос яркими клубками взрывов.
Сердце щемило, душа рвалась назад, но разум понимал - обратной дороги нет; и челнок упорно шел вперед, сохраняя внутри себя тишину.
Вата облаков поглотила транспортник, окутав его белёсой дымкой. И только приборы помогали двигаться среди этой призрачной массы, не сбиваясь с курса. Белоснежная пелена рассеялась, и перед глазами раскинулись темно-синие просторы полубезжизненной планеты с единственным куском суши, омываемой черными водами огромного океана. Длинный, скалистый хребет, вытянувшийся вдоль побережья, казался хвостом диковинного животного, с одной стороны утопающего в водах океана, с другой - в синеве леса. Там и была база пиратов.
Челнок накренился, взяв немного правее, и направился прямо на скалу.
Выщербленные ветрами камни стремительно приближались, но транспортник не сворачивал: казалось, он хочет протаранить эту серую массу, чем вызвал на лицах парней неподдельный ужас, но Ангел с Ведьмой только рассмеялись. Даже Меченосец ухмыльнулась. Хирург же равнодушно сказала:
- Голографическое изображение. Такое же, как и скала. Нам ничего не угрожает.
Через минуту челнок прошел сквозь скалу, окружив себя зеленый ореол, и, пролетев на затухающих двигателях еще несколько метров, коснулся днищем посадочной площадки. Маскировочное поле, зарябив, потухло, обнажив корпус. Створки люка открылись, стал выдвигаться трап.
Ангел спрыгнула на площадку первая, за ней Меченосец.
- Тихо, - заметила Пэнси, оглядываясь по сторонам.
- Тихо, - поддакнула Ангел. - И это плохо.
- Что плохо? - не понял Гарри.
- На базе всегда кто-нибудь есть, - начала объяснять Ангел. Тревога внутри нее возрастала. - Нас должны были встретить... Ведьма, ответный сигнал так и не пришел?
- Нет. - Джинни появилась в проеме, покидая транспортник последней. Неожиданно она остановилась, ее взгляд остекленел.
- Ведьма...
Ангел делает к ней шаг, но Джинни приходит в себя и громко произносит:
- Засада!
Рука Гермионы выхватывает оружие.
- В транспорт! Живо! - кричит она, беря «Берти» наизготовку.
По корпусу чиркнули пули, заставив всех пригнуть головы. Лазерный луч задел рукав малфоевского пиджака и прожег его насквозь. Драко вскрикнул и схватился за рану. Но Хирург уже рядом: она разрезает ткань ножом и обрабатывает ожог из баллончика. Прозрачная пленка ложится плотно, притупляя жгучую боль холодом.
На борту всегда есть дополнительное оружие; одно Гермиона протянула Гарри.
- Не разучился еще? - колко интересуется она.
- Не разучился, - фыркнул тот, беря оружие. Стрелять-то он умел, только вот в цель еще ни разу не попадал. В живую цель. Гарри струхнул, но виду не подал, чтобы не получить еще одну презрительную ухмылку в ответ.
- Сколько их? - крикнула Ангел Ведьме. Та манипулировала с пультом управления челнока.
- Не вижу пока. - Ловкие пальцы Джинни продолжали бегать по кнопкам. Обзорный экран мигнул и включился. - За тем транспортом, - ее рука взметнулась вверх, указывая направление. - Двое, может трое. Но нам их не достать, транспортник перекрывает доступ. Если только...
Она обернулась. В ее глазах горел недобрый огонек. Гермиона хорошо знала, что он означает - безумие и поступок, граничащий с ним.
- Ты что задумала? - испугано пробормотала она.
- Ничего такого, чтобы нам не помогло, - уверено заявила Ведьма, садясь в кресло пилота.
Меченосец, Хирург и Ангел переглянулись.
- Что она собирается делать? - встревожено спросил Рон. Он видел промелькнувший в их глазах испуг.
- Лучше об этом не знать... сразу, - Гермиона глупо улыбнулась, - целее будем.
А про себя подумала: «Или нет», но Ведьму не остановила. Ее спонтанные поступки уже не раз спасали им жизни. Может, и сейчас повезет.
Заскрежетал, убирающийся трап, но створки оставались открытыми. Ангел послала несколько выстрелов в указанном Ведьмой направлении, но они лишь безобидно царапнули по корпусу укрывшего Скорпионов транспортника. Двигатели заработали, но в половину мощности. Челнок пришел в движение, приподнялся над площадкой и стал разворачиваться. Одновременно заговорили обе его пушки. Пули, разрывая борт, проходили насквозь, превращая людей в месиво и осыпая обломками скалы. Но Ведьме этого показалось мало (в нее словно дьявол вселился): убрав палец с гашетки, она резко рванула штурвал вперед.
- Твою ж мать... - только и смогла выдавить Ангел, когда челнок принялся таранить изрешечённый останки, вминая их вместе с телами в серую стену.
Иллюминатор вдребезги, металл от удара вогнулся внутрь, разрываясь, словно бумага. Всех отбросило назад, набив шишки, отбив плечи и спины; у Невилла рассекло бровь. Ведьма же не пострадала. Она лежала между креслами, успев нырнуть туда перед самым столкновением. Ее спина была усыпанная стеклянным крошевом, и ни единой царапины.
- Мархаб... - зло буркнула Ангел, поднимаясь на ноги.
- Что? - переспросил Рон, не расслышав. Его отбросило в одну сторону с ней.
- Да, так... было дело, - проворчала Гермиона, не желая вдаваться в подробности. Сжав кулаки, она направилась к Ведьме, которая тоже уже поднялась. - Ты что творишь?!! - рявкнула она, сгребая подругу за грудки и прижимая к стене. - Убить всех захотела! Ладно, расстреляла... к черту их! Таранить-то зачем надо было?!!
- Чтобы не воскресли, - спокойно ответила та, даже не считая нужным сопротивляться.
- Я этот дерьмовый Мархаб из твоей башки выбью, чтобы неповадно БЫЛО!!!
- Мархаб? - Гарри уставился на Хирурга и Меченосца, ожидая объяснений, и не только он.
- А-а, - Полумна махнула рукой, - не обращай внимание. Со всеми случается... - и пошла к выходу. Пэнси последовала за ней, не проронив ни слова.
Блейз повертел пальцем у виска. Гарри, согласившись, покачал головой.
Они выбрались наружу, и только через минуту к ним присоединились Ангел и Ведьма.
- Нужно идти, - сказала Ангел и двинулась к корме поврежденной машины. С той стороны был проход внутрь базы. - Палец со спускового крючка не убирайте, - посоветовала она парням (ее синаи в этом не нуждались), - быстрее выстрелите. Черт знает, сколько их здесь еще...
Увидев, как побледнело несколько лиц, скривила губы.
Шаги гулко отдавались в тишине каменного туннеля. Дорогу Гермиона помнила хорошо - не раз проходила ее, когда время истекало, и их возвращали домой. Теперь же они возвращались домой навсегда. Так сказала капитан. И она была мертва. Гермиона это знала: взрыв, похожий на распустившийся цветок с огненными лепестками, - последнее, что зафиксировал обзорный экран, прежде чем челнок нырнул в облако.
Чем дальше, тем чаще приходилось переступать через тела, лежащие в немыслимых позах, в которых застала людей смерть. Поначалу были только пираты (Гермиона многих знала), а потом и Скорпионы к ним примешались.
- Не понимаю, - недоумевала Полумна, - как... как они допустили...
- Врасплох их застали, - перебила ее Гермиона, со злостью пнув ближайший труп в черном. - Когда спохватились - поздно было, даже сигнал не успели послать... а может и не смогли. Глушилка знает свое дело. Одно хорошо - наши изрядно успели их потрепать.
- Но разве база не была замаскирована? - удивленно спросил Драко, стараясь не смотреть вниз; его уже начинало подташнивать.
- Была и есть. Даже зная об Альбинионе... искать можно долго и не найти.
- Но они нашли и быстро.
Гермиона горько усмехнулась:
- Потому что знали, где она находится. И опознавательный сигнал правильно передали... крыса поработала на славу. Потому и врасплох... Они думали, что это мы! - голос Гермионы дрогнул. - Капитан же о нас сообщала... думала, первыми успеем...
- Она знала?!
- Знала, потому что крысу нашла... и уничтожила.
- И кто...
- Мей, - сухо бросила Пэнси, опередив Гермиону, и добавила, смотря ей в глаза: - Не трудно догадаться, сопоставив некоторые факты. Ты не одна об этом думала.
Потом посмотрела на Гарри. На его бледном лице, как и на лице Рона, застыл немой вопрос.
- Живы они, живы. Камеры глубоко, до них быстро не доберешься, да и дорогу нужно знать.
- А времени достаточно…
- Если и добрались, то не услышали - двери звуконепроницаемые.
- Но открыть-то их кто помешает?
- Они живы, Гарри, - вмешалась Гермиона, - и на прежнем месте. Идем.
Путь продолжили молча. Были слышны лишь осторожные шаги, и тишина не казалось от этого мертвой. Только страх, сжавшись в тугую пружину, не спешил выпускать из своих липких объятий, заставляя палец сильнее прижиматься к спусковому крючку.
Вскоре туннель свернул вправо, затем влево и длинной змеей убежал вперед. Смерть не добралась сюда - здесь не было перестрелки, не было тел, через которые надо переступать, только тишина, шорох шагов и лихорадочно бьющееся сердце внутри.
- Пришли. - Ангел остановилась. Сказанное эхом пронеслось по туннелю.
Она обернулась и, скользнув взглядом по идущим за ней людям, шагнула в пещеру.
Луч врезался в стену, оставив черную отметину и наполнив воздух гарью. Гермиона в последний момент заметила вспышку и успела отскочить назад. Выстрел прошел у самого уха, подпалив прядь волос.
- Еще один, - возбужденно воскликнула она.
- Уверена, что один? - холодно интересуется Меченосец, сжав до белых костяшек меч.
- Нет. Но было бы больше - пальнули бы все.
- Все, да не все, - фыркнула Пэнси. - Один пальнул, другой выжидает, третий…
- Не ворчи, - оборвала ее Гермиона. - Что делать будем?
- Выкуривать, - предложила Полумна как само собой разумеющееся.
- Как, не задев машину?
- Тихо, - в руках Меченосца блеснул сюрикен.
Понимая, что меч сейчас бесполезен и может только помешать, она отдает его Хирургу и перебегает на противоположную сторону проема. Спину обжигает жар выстрела.
Если Грейнджер права, и там только один, это упрощает задачу, а если нет... Пэнси мотнула головой - ненужные мысли были ни к чему. Она справится. Она всегда справлялась... Осторожно выглядывает из-за угла: в пещере спрятаться негде, только со стеной слиться, а неполное, сосредоточенное на машине и пульте, освещение и черное одеяние лишь подспорье, но бликующие отголоски света выхватывают из полутьмы человеческую фигуру, делая ее очертания заметными острому глазу.
Красный огонек вспыхивает и летит в ее сторону, вынуждая отпрянуть назад.
- Огрызается, сучонок, - выдохнув, говорит Пэнси. - Прицелиться не даст, а наугад брошу - могу и в машину попасть.
- Аналогично, - протянула Гермиона разочарованно: желание прикончить, засевшего внутри Скорпиона было велико, но страх потерять единственную возможность вернуться домой - был еще больше. И после паузы спросила: - Где он?
- Почти у машины, справа.
- Самоуверенный ублюдок, даже места не сменил, - процедила Гермиона, помня, откуда прилетал вспышка, чуть не поджарившая ее.
- Отчаянный. Понимает, что ему конец.
- Прям легче стало, - буркнула Ангел.
- Может, дождемся, когда энергия в батарее иссякнет? - предложил Блейз.
- Долго придется ждать. Времени нет - инквизиторы могут пожаловать в любую минуту.
Капитан мертва, «Шакал» уничтожен, и все об этом знали.
- Выход один, - продолжила Гермиона, - подобраться к нему как можно ближе, а получится, то и вплотную: зона поражения… не промахнешься.
- Отвлечь его надо... как-нибудь, - говорит Пэнси.
Ангел кивает.
- Эта тварь любит огрызаться, что ж... - она оскалилась, - такую возможность я ему предоставлю. - И добавила: - Побежишь, когда начну стрелять.
- Но...
- Обещаю, ни один волос с его головы не упадет. Он целиком и полностью твой. Я только подсвечу, чтобы ты его лучше видела, а Ведьма поможет, - Ангел перевела взгляд на синаи. - Вдвоем же ярче...
- С удовольствием, - рыжая злорадно хмыкнула и подошла ближе.
- Не смешно, - Паркинсон фыркнула, потом сухо добавила: - Один из ответов может достичь не той цели.
- Всем когда-нибудь не везет... На раз, два, три?
Меченосец тяжело выдохнула и сказала:
- Я успею.
- Не сомневаюсь, - Ангел улыбнулась и начала отсчет: - Раз... два... три.
Рука ее взметнулось вверх, тело развернулось, наполовину показавшись из-за угла, палец на крючке. Раздалось шипение и повеяло гарью. В ответ несколько лучей, один за другим, пронеслись рядом, оставив на стене новые отметины.
Меченосец, пригнувшись, исчезла за поворотом, а ее место заняла Ведьма. Встав на колено, она нажала на спусковой крючок. Дуло бластера озарила вспышка и тут же ушла вглубь пещеры.
Полутьма играла ей на руку. Пэнси быстро преодолевала расстояние, отделяющее ее от цели. Он же ее не видел, не замечал. Ангел держала слово: красные лучи вспыхивали вблизи него, не причиняя вреда, заставляли вжимать голову в плечи и плотнее прижиматься к стене, но не сдвинуться с места. Понимал - близость к машине продлит ему жизнь, но не знал, что ненадолго.
Яркие трассеры выхватывали коренастую фигуру из тени. Пэнси даже смогла заметить его длинный, крючкообразный нос, торчащий из-под капюшона. Мысленно сравнив его со Снейпом, ухмыльнулась. Не любила она профессора зельеварения, и все тут. Никогда не любила. Он чем-то напоминал ее саму. Ее настоящую, а не той, которой ей приходилось притворяться в Хогвартсе.
Еще несколько метров. Только бы не заметил. Заметит - ей конец. Он успеет выстрелить. Но Ангел не давала ему даже обернуться, непрерывно паля из своего «Берти». Ведьма вторила из своего.
Ладонь сжимала сюрикен, кожей ощущая его холод. Рука не дрожала. Пэнси привычно замахнулась, и плоская звезда, вырвавшись на свободу, со свистом полетела в цель. Раздался вскрик, звякнул об камень металл, и фигура грузно осела на пол, но не затихала, как должна, а продолжала шевелиться.
«Жив», - с досадой подумала Пэнси. Пальба прекратилась, послышался свист; она ответила, и до слуха донесся звук приближающихся шагов.
Надо кончать с ним. Стилет выпущен из потайных ножен и готов нанести удар. Она осторожно склоняется над телом. Оно содрогается в предсмертных конвульсиях. В шее торчит сюрикен, а красные от крови пальцы цепляются за него в надежде вытащить. Хрипы слетают с губ, но они еле слышны и больше походят на бульканье, из-за рта сочиться кровь; глаза смотрят на нее - заметил! - и их янтарный блеск сродни дьявольскому пламени. Вторая рука пытается дотянуться до бластера, что он выронил при падении. Пэнси замечает. Губы ее кривятся, а нога пережимает ему запястье. Боль отражается на его лице; она довольна. Но недовольна тем, что он еще жив. Враг должен быть мертв. И он будет мертв. Рука взметнулась вверх и резко опустилась, пронзив грудь и сердце стилетом. Тело дернулось в последний раз и замерло, на этот раз навсегда. Рука, что пыталась вытащить сюрикен, безжизненно сползла на пол.
- И на хрена? - возмущенно раздалось рядом. - Все равно бы сдох…
Пэнси обернулась. Жажда крови в черных глазах горела настолько ярко, что Рон, пересекшись с ней взглядом, в испуге отшатнулся. По сердцу, словно острым ножом царапнули. Больно, и все же она радовалась: ее боялись. Так было всегда, так и должно быть. Ухмылка снова скривила губы. Но почему же так больно?
- На хрена, спрашиваю? - звучит тот же вопрос. Это была Ангел.
Пэнси молчит. Зачем объяснять очевидные вещи? Она просто идет мимо, попутно очищая стилет от крови и задвигая его обратно в наручь. До слуха долетают крепкие словца, брошенные в след Ангелом, но она не обращает на них внимания и продолжает ухмыляться.
- Ангел, - тихо окликает Лавгуд, - пора…
Гермиона кивает головой и подходит к пульту. Заносит руку, чтобы запустить машину, да так и застывает; ее лицо становится белым как полотно. Полумна видит это, хочет спросить, но Гермиона не дает. Быстро совладав с собой, будто ничего и не было, она поворачивает голову и произносит:
- Девчонок приведите, - слова звучат непривычно низко и сдавлено. Голос Гермионы надломлен. - Я пока... машину настрою.
Ведьма удивлена. Она хочет что-то сказать, но взгляд Ангела слишком красноречив, чтобы возражать.
- И что делать будем? - сказала Паркинсон, когда они втроем свернули за угол в конце туннеля, ведущего вниз к камерам, в которых они якобы сидели. Лавгуд и Уизли только тяжело вздохнули.
С самого начала все пошло наперекосяк. Сразу по прибытию они должны были передать этих остолопов Уиллу Грешу, чтобы отвел их к машине, дав им четверым время переодеться. Пэнси мысленно фыркнула. Переодеться - всего-то снять комбинезон, под которым скрывалась школьная форма, да маску с лица. И оружие (пальцы с силой сжали рукоять; кончики рыжих волосков, привычно кольнули кожу). Потом бы их отвели в пещеру, словно пленниц, и все бы остались довольны: никто бы ничего бы не узнал. Нынешние «я» навсегда бы остались в этих серых скальных туннелях. Пэнси пробил озноб. Навсегда. Возврата не будет. Не будет больше ее настоящей, ей снова предстоит надеть маску «Пэнси Паркинсон», чванливой дуры, которую она ненавидела до зубного скрежета.
Меч - то немногое, что скрашивало ее существование в стенах Хогвартса и собственного дома. По ночам, закрывшись ото всех и наложив пару-тройку заклинаний, она любовалась блеском его стали и ощущала холодность его клинка. Она улыбалась, и серая реальность становилась в такие минуты если не цветной, то, по крайней мере, черно-белой.
Трансфигурация - единственный предмет, который она знает на «Превосходно», удивляя и озадачивая многих. Ведь все считают ее тупой и заносчивой, но не Грейнджер с Уизли и Лавгуд. Для них она - чудовище, хладнокровное и безжалостное. Как и для своих родителей, поначалу, пока притворяться не научилась. Как и для самой себя...
Но меч под одежду не спрячешь, как наручь и сюрикены, даже если разобрать. Его не пронести, как она обычно делала, у всех на виду и превратить его в нечто уже в своем времени. Можно сделать сейчас, ведь палочка Драко Малфоя у нее, как и палочки остальных слизеринцев - так распорядилась капитан, - но палочка не будет ее слушаться, она не даст той силы, что необходима для перевоплощения, как и без нее. Ее же палочка лежала на прикроватной тумбочке в спальне Хогвартса. Прибегнуть к магии она не боялась: если ее и почувствуют, то теперь это было уже не важно.
- Действуем, как договорились, - сказала Лавгуд, выдергивая ее из раздумий.
- А Грейнджер? - Пэнси была удивлена. - И что мы скажем, когда явимся без… - она замялась, подбирая слово, - конвоя. Сами по себе.
- Думаю, это нам и поможет, как и «редуцио». - Полумна еле сдержала смех, увидев недоумение, застывшее на лице Паркинсон. - Ты же об этом сейчас думала?
- На него тоже сила нужна, - процедила Пэнси. Ее лицо снова было непроницаемым, но внутри она кипела от злости, что позволила застать себя врасплох.
- Оно и без палочки нам помогло, - Полумна вскинула подбородок, словно в упрек забывчивости Пэнси, - а с палочкой тем более, пусть и чужой. Сосредоточимся и у нас получиться. Ведь ты тоже, - обратилась она к Ведьме, - не хочешь оставлять своего... «Дьюги».
Она томно растянуло последнее слово, за что и получила от Джинни испепеляющий взгляд.

* * *

Гермиона стояла у пульта. Тонкие пальцы сновали по кнопкам, настраивая машину. «Этого не может быть, - убеждала она саму себя, - не может. Это ошибка. Простое совпадение. Они не могли…» Но внутри все сжималось от предчувствия дурного, а по телу бежала дрожь. Гермиона не верила собственным увещеваниям, потому что видела… «Возьми себя в руки, иначе наделаешь ошибок, - она мотнула головой и нажала еще несколько кнопок. - Сейчас уже ничего не исправишь. Осталось только ждать...»
Сзади послышался шорох.
Реакция у нее мгновенная: в следующий миг дуло бластера смотрело в проем, где стоял человек. Тот шагнул вперед, прихрамывая на правую ногу, и остановился. За ним возникли еще две фигуры. Гермиона не опускала бластер, пока не убедилась, что это ее синаи.
Паркинсон шла первой (это она хромала), за ней Уизли, потом Полумна. У Пэнси не сгибалось колено, и нога из-за этого приволакивалась. «С чего бы вдруг? - подумала Гермиона. - И спина неестественно прямая…» А когда поняла, чуть не прыснула от смеха, с трудом сдержав его: «Паркинсон в своем репертуаре».
Меч. Она прятала под одеждой меч. Уменьшить его либо не удалось, либо не настолько, чтобы положить в карман - от чужой палочкой никогда не стоит ожидать большего, а уж трансформацию тем более, если она по-прежнему считает хозяином не тебя. Это Гермиона знала по личному опыту, хотя никому и не говорила. А в том, что Пэнси воспользуется чужой палочкой и наверняка малфоевской, она не сомневалась с той самой минуты, когда та оказалась в ее руках.
Пальцы Гермионы машинально потянулись к комбинезону, укрывшему не только форму школы, но и три волшебные палочки. Одна из них принадлежит Гарри Поттеру.
- Джинни!!! - крик разорвал тишину, заставив Гермиону отдёрнуть руку и обернуться.
Рон рванулся к сестре и сжал ее в объятиях. Гарри лишь на немного отстал от него, и обнял Джинни после того, как Рон, наконец, отпустил ее. Пэнси, тихо всхлипнув, уткнулась лицом в грудь Малфоя. Тот сочувственно, но едва касаясь пальцами, погладил ее по макушке; глаза же его были устремлены на светлое пятно проёма. Потом он спросил:
- Что с ногой?
- Там такая темень... упала. Так болит...
Она еще что-то сказала, указывая на прожженную дырку на пиджаке Драко, но ее слова утонули в крике Гарри:
- Где Гермиона?! Что вы с ней сделали?!
Сквозь стекла очков зеленый блеск глаз прожигал Ангела насквозь. Судорожно соображая, что ответить, Гермиона лишь глупо улыбнулась. Но ее спасла Ведьма.
- Гарри, успокойся, - ее рука мягко легла ему на плечо. - С Гермионой все в порядке. Она в другой камере. Нас разделили. - Она говорила медленно, иногда, будто от волнения, растягивая слова. На Гермиону она старалась не смотреть. Лишь изредка и мимолетно. - Они сказали, что приведут ее… позже, а нам велели идти сюда. Показали куда и ушли. Она скоро будет здесь, Гарри.
Включилась машина, яркий свет межвременного коридора озарил полутьму пещеры.
- Вам пора, - Ангел кивком указала на кокон. - Я сама приведу ее. Они слишком долго…
- Нет, - Гарри не спускал с нее взгляда, - без Гермионы никто никуда не пойдет.
- Говори за себя, Поттер, - желчно хмыкнул Малфой, - и за своих дружков. Можете оставаться. Лично я отсюда сваливаю! - Из испуганного мальчишки он снова становился прежним Малфоем. - И никого ждать не собираюсь, особенно… поганых грязнокровок. - Он смачно сплюнул на пол. Вслед полетел бластер и с грохотом откатился в сторону. - Одной меньше…
Не договорив, надменно скользнул по Гарри взглядом, потом развернулся и быстро зашагал к светящемуся кокону; слизеринцы последовали за ним. Минутой погодя все растворились в белом нутре коридора.
- Гарри, идем, - Джинни потянула его за рукав, пытаясь сдвинуть с места.
- Без Гермионы нет. - Он не обращал внимания на потуги Джинни, а смотрел в упор на Ангела.
Гермиону начинало злить его упрямство.
- Мистер Поттер, - процедила она. Джинни и Полумна вздрогнули. Рон и Невилл переглянулись: официальный тон Ангела был скверным предвестником. В такие минуты она становилась похожей на капитана. Гарри же только ухмыльнулся. - Возьмите своих друзей и проваливайте отсюда… ВОН!!!
Гарри и глазом не моргнул, но и возражать передумал. Дуло бластера смотрело ему в лицо.
- Не заставляйте меня сожалеть о поступке, к которому я вынуждена прибегнуть, - Гермиона цедила каждое слово. - Идите. Обещаю, ваша подруга прибудет через минуту после вас.
Рука начинала дрожать, а голос срываться. Она кляла себя за столь радикальную меру, но другого пути уже не видела: Гарри бывает упрям ни к месту.
Полумна потянула Невилла и Рона к кокону. Гермиона видела, как поток поглотил их, и как Рон, выронив оружие, пытался сопротивляться, но Полумна буквально втолкнула его внутрь. Гарри продолжал стоять. Джинни осталась с ним.
- Ну! - прикрикнула Гермиона. Палец ее плотнее лег на спусковой крючок.
- Блеф. Очередной блеф, - с трудом выдавил Гарри, смотря ей в глаза. - Не сможешь. Необратимые последствия… - передразнил он голосом капитана, влив в слова как можно больше яда - в отместку, - став похожим на Малфоя, чем и разозлил Гермиону окончательно.
Время утекало - коридор не будет ждать вечно, может закрыться в любую минуту, - да и капитан... Гермиона все чаще замечала в ее глазах пустоту. Сильная и гордая женщина, которую она любила и уважала, и на которую стремилась походить, день ото дня превращалась в лишь подобие себя прежней. Стержень, что удерживал сущность Черного Дракона, давно дал трещину, а Мей, предательством и гибелью, вконец сломала его. И боль в душе Ангела с каждым днем саднила все сильнее, а надежда на то, что все будет по-прежнему - слабела. Гарри же, передразнив капитана, только подстегнул эту боль, и она, подобно урагану, сметающему все на своем пути, устремилась наружу.
Гермиона видела, как губы Гарри презрительно растягиваются, когда ее рука с бластером стала опускаться; она чувствовала, как сжимается кулак, секунду спустя обрушившейся на челюсть парня. От удара Гарри пошатнулся. Его пальцы разжались, выпустив бластер, и тот звякнул об пол. Из разбитой губы засочилась кровь, и он вытер ее рукавом.
- Не надо! - крикнула Джинни, вставая между ними, потому что Гермиона уже размахивалась для второго удара. Она глазами умоляла Гермиону этого не делать.
- Коридор... не будет ждать, - сухо сказала Ангел, все еще кипя от злости, но руку опустила. На Джинни она смотрела в упор.
Ведьма улыбнулась и, подхватив Гарри под локоть, потащила его к кокону. Тот не сопротивлялся. Удар отрезвил его. Но прежде чем переступить порог времени, он обернулся. Ангел все также стояла, сжимая кулак, и провожала их взглядом. Ее одинокая фигура в этой огромной пещере показалась Гарри чем-то неестественным, чем-то призрачным, не из этого мира, что должно вот-вот исчезнуть. От фигуры неожиданно повеяло обреченностью... Гарри содрогнулся. Ему вдруг стало жаль эту несносную девчонку, ровесницу, как бы он к ней не относился.
- Вам нельзя здесь оставаться, - уверено заявил он, чем вызвал недоумение на лице Ангела. - Капитан мертва. Она не поможет… никто не поможет. Они убьют вас.
- Планета большая…
- Но там, - Гарри резко перебил ее, показывая на временной коридор, - мир, где не надо бояться. Там можно колдовать…
- Гарри, - Гермиона хотела возразить, но он не слышал ее.
- … ты же хочешь этого. В тебе магия. Хогвартс… там научат… - Гарри говорил очень быстро, сбивчато. - Вы должны…
- ГАРРИ!!! - крик эхом отскочил от стен, вынуждая его замолчать. - Уходи! Пожалуйста, - в голосе Ангела слышались и мольба, и угроза.
Но ответить он уже не смог: Джинни с силой дернула под локоть, и его тело скрутила боль. Перед глазами все растворилось в молочном тумане, а через мгновение он увидел лес, темный и холодный, несмотря на начавшееся лето, - таким, каким он его оставил несколько минут назад, а на самом деле три месяца.
Гарри вдохнул полной грудью. Он был рад.
Яркий свет кокона резал глаза, но вскоре стал тускнеть и уменьшаться, испугав Гарри не на шутку. Гермиона. Она все еще оставалась там. Он рванул было обратно, понимая, что коридор вот-вот исчезнет, но Джинни крепко держала его за руку, не давая сделать и шагу.
- Гермиона... - начал Гарри и обернулся.
На него пронзительно смотрели ярко-карие глаза, на миг, в отблеске света, ставшие янтарными; по спине Гарри пробежал холодок. Губы Джинни прошептали «пожалуйста», и сразу, в унисон, в его памяти пронеслось другое, совсем недавнее, «пожалуйста», точно такой же взгляд и одиноко стоящая фигура. И тоска сжала сердце.
- Гарри, - Джинни толкнула его в бок, выдергивая из-за задумчивости. Она улыбалась и показывала на что-то за его спиной.
Он повернул голову и увидел Гермиону.
Свет за ней исчез, и поляна, на которой они стояли, погрузилась в полумрак.
- Люмос, - сказал девичий голос, и маленький огонек, встрепенувшись, зажегся на конце волшебной палочки.
Эта Гермиона достала первую подвернувшуюся палочку и произнесла заклинание. И когда свет ворвался на поляну, она поняла, что держит в руке палочку Гарри.
Невилл, Рон, Полумна. Они находились тут же, чуть в стороне от Гарри и Джинни, и огонек, зажженный Гермионой, выхватывал их фигуры из ночной тени леса; она видела их счастливые, улыбающиеся лица. Они дома. И только грусть, мимолетно скользнувшая в глазах Джинни и Полумны, когда закрылся коридор, выдала их мысли. Мысли, которые разделяла и Гермиона: никогда им больше не переступить порог времени и не окунуться в эйфорию пиратской жизни, где смерть настолько близка, что порой не замечаешь ее прихода - вот ты жив, а в следующее мгновения тебя нет.
- Гермиона! - Гарри подошел к ней и обнял также крепко, как до этого обнимал Джинни. Потом Рон и Невилл. И также крепко.
Гарри посмотрел ей за спину.
- Они… там остались? - сказал он, и голос его дрогнул.
Гермиона ответила не сразу, словно не понимала, о чем он ее спрашивает.
- Они?
- Те, кто привел тебя...
- Да, - слишком быстро и слишком резко сказала она, но Гарри даже не заметил этого. Он только отвел взгляд в сторону и задумался.
- Ты их жалеешь?
Вопрос застал Гарри врасплох.
- Я... я не знаю, - признался он, - просто нельзя их было там оставлять.
Гермиона, не найдя слов для ответа, молча протянула ему палочку.
- Откуда... - удивленно выдавил Гарри.
- ... она у меня? - договорила Гермиона, извлекая из кармана палочки Рона и Невилла. И тут же сухо добавила: - Они отдали перед тем, как... как толкнуть меня... в этот... - она кивком показала на то место, где минуту назад был межвременной коридор.
- Понятно.
Гарри сжал древко палочки и сразу ощутил знакомое, исходящее от него, тепло. Огонек на ней вспыхнул ярче - она радовалась снова оказаться в руке предназначенного ей волшебника.
- Нам пора, - произнесла Джинни, увлекая Гарри за собой, в очередной раз, дернув его под локоть. Рон и Невилл последовали за ними.
Гермиона задержалась.
- Верить не хочется... что мы больше туда не вернемся, - тихо произнесла она, обведя взглядом поляну.
- Мне тоже, но с этим придется смириться, - сказала Полумна, смотря вдаль, будто хотела что-то рассмотреть в сгущающейся темноте. Она не пошла вслед за всеми, а осталась рядом с Гермионой. - Идем, - Полумна повернула голову в сторону ушедших; огонек от палочки Гарри все еще был заметен. - Не ровен час, заблудимся.
Она положила руку на плечо Гермионы, призывая идти, но та не пошевелилась и лишь хрипло произнесла:
- Они воспользовались машиной. Перед нами.
- Кто? - не поняла Полумна.
- Скорпионы, - выдохнула Гермиона и тут же почувствовала, как пальцы Лавгуд рефлекторно сжали ей плечо. Не больно, но поморщиться заставили. - Я видела дату, прежде чем начать готовить машину к переброске.
- Так вот, почему ты так побледнела... там.
Гермиона кивнула в ответ.
- Когда? - сухо уточнила Полумна.
- Май следующего года.
- Май... опять май... Совпадение?
Гермиона промолчала.
- Но зачем? Бомбы мало?
- Подстраховка, думаю, - Гермиона пожала плечами. - Бомба может не сработать...
- Бред, - протянула Полумна. - Если они узнали о машине...
- ГЕРМИОНА!!! - встревоженный крик разрезал тишину, заставив обернуться. Огонек, почти исчезнувший во тьме, снова разгорался, приближаясь.
- Если они узнали о машине, - продолжила Полумна, когда они пошли навстречу огоньку, - зачем вообще нужно взрывать?
- Наверное, чтобы возни меньше было, - холодно произнесла Гермиона, смотря перед собой; она до боли в пальцах сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. - Всегда легче добить выживших, чем...
Под ногой хрустнула ветка, и она остановилась.
- Надо остальных предупредить. И Джинни, и Паркинсон... - Гермиона замялась, но потом уверено сказала: - И мальчишек.
- Логично. Зачем же мы их обучали?
- Вот именно - зачем? - Гермиона недовольно фыркнула. - Пустая трата времени... Я по-прежнему считаю, что этого не надо было делать.
- Но ведь сделали...
Они продолжили движение.
- И как мы им это скажем, не выдав себя?
- Ангел могла включить машину еще раз, установив ее на май следующего года...
- ... и потому отвергла предложение Гарри, пойти за ним, - закончила Гермиона, уловив мысль Полумны. - Логично.
Она хитро улыбнулась.
- Вы где застряли?! - зло процедила Джинни, показавшись из-за деревьев. В руке она держала палочку, освещая себе путь. Эта была палочка Гарри - Гермиона узнала ее, когда Джинни приблизилась.
- Где остальные? - вместо ответа задала вопрос Гермиона, жмурясь от света.
- Ждут вас, - бросила Джинни, кивнув в сторону, откуда пришла, - там. Я еле уговорила Гарри не идти за мной, сказав, что вам ничего не угрожает, даже Малфой. Он со своей компанией уже давно в замке...
- Завтра перед отъездом проверь схрон, - перебив ее, приказала Гермиона. - Скоро он пригодится.
Джинни резко обернулась, словно почуяв чье-то присутствие, - Гарри мог не послушаться и пойти следом, - но сзади никого не было.
- Что случилось? - с тревогой спросила она.
- Ничего такого, к чему мы не привычны, - спокойно ответила Гермиона и добавила: - Идемте, ужин еще не закончился, а я зверски проголодалась...

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Роберт Гэлбрейт

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Глава 28

- Отбой, - прогремело сверху.
Картинка с рептилоидами задрожала, подобно горячему воздуху, мелькнула и пропала, обнажив серые стены тренинг-каюты.
- Молодцы, мать вашу, - раздался голос капитана.
Дракон стояла, скрестив руки на груди, в глазах сверкали молнии. Возле нее, за пультом управления обучающей голопрограммы, сидел Невилл.
- Что, герой, - Дракон вплотную приблизилась к Рону, - жить надоело?
Тот мотнул головой и сделал шаг назад.
- Покажи последний кадр, - приказала капитан, повернувшись к Невиллу.
В воздухе возникло замедленное изображение, где Рон обегает ящики и оказывается один на один с пятью мкрани, вскидывая своего «Берти», чтобы начать стрелять.
- Что видим?
Вопрос адресовался всем, но капитан явно хотела получить ответ от Рона, не сводя с него взгляда.
- Что видим? - строго повторила Дракон, спустя минуту упорного молчания.
- Четверо сидят на полу, прижавшись к ящикам. Вооружены, но не отстреливаются. Бояться высунуть головы...
- Что делает ПЯТЫЙ? - перебила его капитан, явно начинающая терять терпение.
- Целится мне в голову, - еле слышно пробормотал Рон.
- Громче!
- Целится мне в голову!
- Повтори инструктаж, - обратилась она уже к Драко.
Драко повторил все слово в слово, а точнее то, что помнил.
- И все?
Раздался смешок. Гарри явно злорадствовал.
- Считаешь, это смешным?
- Нет, - гриффиндорец моментально стал серьезным.
- О чем он забыл?
- Не знаю.
- Знаешь.
- Капитан, я...
- Говори!
- У мкрани слух заточен на низкие частоты. Слишком высокие могут их оглушить. На время, - словно по учебнику повторил Гарри.
- Почему не напомнил?
Молчание.
- Почему не напомнил?!
- Он старший, должен....
- Свои разногласия вы оставите на потом, - отчеканила капитан, глядя Гарри прямо в глаза, отчего внутри у того все похолодело. - Здесь вы единая команда, где каждый прикрывает спины остальных.
Она отошла к пульту и вызвала по коммуникатору Ангела.
- Гонять до седьмого пота, - приказала Дракон и, посмотрев на Невилла, добавила: - И этого, чтобы тоже в молчанку не играл.

* * *

Поток холодной воды обрушился на испещренное свежими порезами и синяками тело, приводя его в норму. Прошло два месяца с момента, как их начали тренировать. Два месяца. Время, изменившее его, изменившее остальных. Теперь он не высокомерный чистокровный маг, впитавший с молоком матери нелюбовь к грязнокровкам, полукровкам, гриффиндорцам. Теперь он Волк. Еще не пират, но близок к этому. Еще не убийца, но недалек от этого. Не магл и никогда им не будет, но высокомерия по отношению к ним поубавилось... но не исчезло.
Волк. Благородная тварь... как и он.
Астролог. Из-за шрама, что ли? Или очков? Но очков нет. Уже с месяц.
Циркач. Потому что рыжий?
Чернокнижник. Чернокожий?
Близнецы... но тут совсем ясно.
Хакер. Знать бы, что вообще это слово означает?
Они не выбирали. Выбрали за них. Возражения не принимались. Как всегда!
- Ты чего прирос? - раздалось справа.
Захотелось ответить, резко, но обращались не к нему. К Уизли. Поттер. Он уже высушился и принялся одеваться. В душе остались только Рон и Драко.
- Я еще немного побуду.
«Еще бы он пойдет», - ухмылка скривила губы Малфоя. Простак Уизли, у него же на лице все написано. Интересно, только он об этом догадывается или может еще кто в курсе? «Ладно, не буду мешать», - подумал Драко, отключая душ. Минуту спустя, пройдя через сушку, он уже одевался.

* * *

Лампочка, мигая, то погружала трюм во тьму, то вновь освещала его. Дракон стояла, прислонившись спиной к стене; ее взгляд был задумчив и устремлен в пол. Время от времени она принималась гладить пальцами рукоятку бластера, что торчал из кобуры, выдавая тем самым собственное волнение.
Дверь отошла в сторону, и на пороге показалась Мей.
- Что за шутки... - недовольно буркнула она, входя внутрь.
- Выяснила, что я просила? - сухо оборвала ее Дракон.
Старпом виновато помотала головой.
- Как в операционной... ни следа, ни зацепки.
«И ты ей веришь?» - хмыкнул в голове знакомый голос.
«Нет. Уже нет».
- А он по-прежнему будет подавать им сведения на блюдечке?! - вспылила Дракон уже вслух.
- Тогда уничтожь команду, - спокойно заметила Мей, - и избавишься от проблемы.
- В этом нет необходимости, - капитан оскалилась. - Он не так хорош, как думает. Джул смогла кое-что нарыть...
«Не паникуй. На испуг берет - любит она это дело, и не факт, что на подозрении именно ты. Только вот... место для разговора она странное выбрала».
- И что это?
- Обрывок закодированного сообщения - микроны информации, каким-то странным образом не поддавшиеся уничтожению. Джул сама-то чисто случайно на них внимания обратила... Дешифратор, кроме несвязанных между собой слов, ничего не дал, а вот, - Дракон прикусила нижнюю губу, - компьютер, на котором его открывали... отследить удалось.
Сердце сжалось сильнее, но лицо осталось непроницаемым.
- Отличная новость. Давно это обнаружилось?
- Не больше недели назад.
Неделя, за которую она получила новое послание, но еще не успела ни исполнить, ни ответить.
- Ты говорила, что не видела Кин больше года.
Слова заставили вздрогнуть.
- Д-да, но причем здесь...
- И даже желания не возникло... за все время? А ее день рождения?
- Было не до этого.
- Нам всегда было не до этого, но тебя это не останавливало... Никогда!
В глазах капитана заплясали злые огоньки, потому Мей и предпочла промолчать. Оправдываться она не собиралась, да и незачем: сомневаться в собственной участи уже не приходилось.
Дракон приблизилась вплотную.
- До сих пор уверена, что ей сохранили жизнь? - прошептала она.
Слова, пропитанные холодом, сковали воздух, и стало трудно дышать, а на глаза упала черная пелена; казалось, время остановилось.
- Когда ты стала такой наивной, Мей? - продолжил бесчувственный голос, врываясь в сознание и выдергивая из пустоты.
- А когда ты стала такой безжалостной? - резко ответила та. Их глаза встретились, но каждая выдержала взгляд другой.
- Когда одна осталась... и теперь уже окончательно.
Повисла гнетущая тишина, но капитан вскоре прервала ее.
- Почему? - спросила она тихо и даже с теплотой. - Почему не сказала сразу?
- А чтобы это изменило?
- Многое! По крайне мере, совесть твоя была бы чиста, да и... жизнь...
- ...осталась бы при мне? - хмыкнула старпом. - А Кин?
- Не корми себя иллюзиями... - Дракон отвела взгляд в сторону. - Она не прожила и пяти минут после того, как тебя начали шантажировать.
Подобная мысль не раз пыталась отравить мозг и душу Мей, но она всегда гнала ее от себя и верила, верила... Колени подломились, и старпом рухнула на пол, где оказалась в мягких объятиях подруги, опустившейся вслед за ней.
- Она жива, - пробормотал Мей, - жива. Они обещали... я видела...
- Конечно, видела, - ровным голос вторила капитан. - «Хамелеон» никогда не подводит, - и почувствовала, как тело, что она обнимала, вздрогнуло.
- Ради шантажа... могли пощадить...
- Они не те, кто щадит.
- Не все, - усмехнулась Мей, вспомнив Инара.
- Не все, - повторила Дракон, зная это и догадываясь о его судьбе.
И вновь тишина и тяжелое дыхание обеих.
- Альбинион. Они знают о нем, - сказала Мей.
Дракон промолчала, только содрогнулась внутренне.
- Они будут ждать тебя там.
- Скорпиона ты... - Капитан словно не заметила последних слов.
- Это была легкая смерть, - Мей вздохнула. - Жаль.
- Зачем вообще понадобилось уходить в прошлое?
- Он помог мне увидеть замок. - Старпом освободилась из объятий и сидела, подтянув к себе колени. - Знаешь, какой он... величественный... - она прикрыла глаза и блаженно улыбнулась, слегка откинув голову назад.
- Замок?
- Хогвартс.
- Но...
- Они обещали опустить Кин, если я... доставлю посылку.
- Какую посылку? - в глазах Дракона блеснула тревога.
- Ну, ту... что была на торговце. - Мей повернула голову и посмотрела на нее пустым взглядом. - Я долго искала, долго, но нашла... место хорошее... - казалось, она говорила сама с собой, - не найдут.
Дракон ужаснулась - она уже все поняла.
- Что это за место?- спросила вкрадчиво, выделяя каждое слово, боясь, что Мей замолчит, если повысить голос.
- Там темно.
- Темно... Подвал? - Дракон чуть встряхнула ее, стиснув плечи, но Мей этого даже не заметила. - Это подвал?
Черные глаза смотрели на нее, но не видели ее. Потом в них промелькнуло сознание, и старпом, горько усмехнувшись, произнесла:
- А ты изменилась, Эприл, изменилась. Стервой стала... Жестокой стервой! Лепишь себе подобных, а самой наплевать на них... и Ангел, и мальчишки... Ты же уничтожила их! Говоришь, что делаешь для всех, а на самом деле... только ради себя. Сколько еще нужно пролить крови, чтобы ты насытилась?!
Горло сдавили крепкие пальцы.
- Когда точно?! - Капитан сверлила ее ледяным взглядом.
- Не знаю, - прохрипела Мей. - Когда накопит достаточно энергии... чем дольше, тем мощнее взрыв.
- Энергии?.. - Дракон ослабила хватку, но до конца не отпустила, дав возможность говорить четче.
- Она... бомба не совсем обычная... как они сказали. В ней нет механизмов, она полая... все завязано на магии, на накоплении ее энергии... что-то сродни черной дыры, только в ограниченном пространстве.
- То есть найти ее почти не возможно...
- ...если не знать где она лежит, - спокойно закончила за нее Мей. - А я уж точно не скажу. - Она фыркнула и хрипло рассмеялась. - И не надейся, что сможешь отыскать место входа во времени, я изменила его, - слова, прозвучали как издевательство. - И Джул не поможет, и парни эти тоже... и Ангел. Не найти им ее... не найти.
Она замолчала, и взгляд ее снова стал пустым.
- Пусть будет, как будет, - прошептала Дракон, разжав пальцы окончательно.
- Пусть будет... - повторила Мей еле слышно.
- День мне не известен, - продолжила капитан, - но ты сама дала подсказку, ограничив временной период, пусть даже и в удлиненном состоянии.
Мей пожала плечами и тяжело вздохнула:
- Не сильно это поможет. Все должно идти своим чередом, не надо вмешиваться в прошлое: мы обе пострадали, так пусть так и останется. Кто знает, что эти изменения повлекут за собой... может я никогда не встречу Инара... в той, новой, параллели...
- Кто знает... но я все же попробую!
Старпом только усмехнулась, и взгляд ее черных глаз прожег капитана насквозь.
И вновь их окутала тишина, зловещая и холодная, пока Мей не нарушила ее, тихо произнеся:
- Чего ждешь? Думаешь, не поняла, зачем ты меня сюда позвала?
Дракон не повернула головы - она не смотрела на старпома.
- Неужто передумала? - язвительно заметила Мей, и смех ее прокатился по полутемному трюму.
Дракон молчала.
- Не переживай, я облегчу тебе твои сомнения... - И выдернула бластер из кобуры капитана - та даже опомниться не успела. Подставила дуло к подбородку и нажала на крючок... теплая алая кровь брызгами полетела вокруг, в том числе и в лицо Дракона.
- Неплохая дырочка, - цинично заметил «призрак», присев около Мей.
- Тебе обязательно было сейчас появляться? - только и смогла сказать капитан охрипшим голосом. Она не отрывала взгляда от бывшей подруги и дрожала всем телом.
- Сейчас... появляться... - передразнил «призрак». - Да я всегда рядом.
- Лучше бы тебя не было. Я сама себя уже считаю сумасшедшей.
- А разве это не так, коли видишь меня и разговариваешь со мной?
- Когда ты оставишь меня в покое?
- Когда перестанешь винить себя в моей смерти! - воскликнул «призрак», поднявшись. - Они не знали о нашей связи, когда пришли... Просто Морти... был всплеск...
- Я знаю, - протянула капитан, опустив веки и сглотнув подступивший к горлу ком, - знаю... десять лет знаю, только не легче от этого. Да и какая теперь разница... им известно про Альбинион.
- Ты же не поведешь «Шакал» в ловушку?
- Поведу.
- Но зачем?!
- Машина. Она не должна попасть к ним в руки. Да и люди... вывезти их нужно, если получится... Надо успеть первыми.
Воздух покрылся рябью, и появилась Джул.
- Капитан... - начала она, но запнулась, увидев распростертое на полу тело старпома и растекшуюся под ней лужу крови.
Дракон подняла на нее глаза и приказала безразличным голосом:
- Здесь надо убрать.
Потом, подобрав бластер, встала и, пройдя сквозь Джул, направилась к выходу.
- Ваше лицо... на нем кровь, - произнесла та вдогонку.
Дракон остановилась, провела ладонью, но стало только хуже: кровь размазалась, превратив лицо в кровавую маску.

* * *

Ангел сидела на полу в тренинг-каюте, нервно теребя в руках «Берти». Он был на предохранителе, и выстрела можно было не опасаться. Рядом сидела Ведьма.
- Мне порой кажется, что... у капитана не все в порядке с головой, - тихо пробубнила она, кинув взгляд на напарницу. - Она разговаривает сама с собой, когда думает, что ее никто не видит. А я видела...
- Мне тоже. - Гермиона смотрела перед собой, и заметила, как в каюту вошли их подопечные.
- Это, правда... про Мей? - встревожено спросил Гарри, как только приблизился к ним.- Весь корабль гудит...
- Правда. - Ангел вздохнула.
- Что произошло? Она сама...
- Говорят, да. Только мало кто верит в это, особенно те, кто видел капитана и... ее лицо.
- Но почему? Они разве не подруги... были?
- Спроси у капитана, - процедила сквозь зубы Гермиона и пренебрежительно добавила: - Хотя не думаю, что ты будешь удостоен ответом, в последнее время она... немного не в себе.
Из коридора донесся топот, и в каюту вбежала Хирург, а за ней Меченосец.
- Слышали?! - с ходу бросила Полумна, но заметив выражения лиц остальных, сама же и ответила: - Значит, слышали...
- Не в себе? - переспросил Гарри, только мельком глянув на вошедших. Потом перевел взгляд на Рона, словно согласия спрашивал, и обратно на Ангела. - И мы заметили...
- Не нравится мне все это, - произнесла Ведьма, ни к кому конкретно не обращаясь. - Ничего хорошего не будет.
Ангел посмотрела на нее, но промолчала. Она уже давно поняла, что бессмысленно отрицать силу сказанных в задумчивости слов подруги - дар предвидения еще ни разу ее не подвел. «Интересно, она сама-то понимает, что обладает им?» - подумала Гермиона.
Пискнул коммуникатор. Это была капитан.
«Помяни дьявола...» - мысленно проворчала Ангел.
- Жду в каюте! - рыкнул голос из закреплённого на запястье прямоугольника, от которого все вздрогнули. - И сброд прихвати...
- Это она о нас? - зачем-то уточнил Блейз, хотя и без него все это поняли.
- И лучше ее не заставлять ждать, - проговорила Гермиона, поднимаясь с пола и отряхивая брюки от пыли.
Дракон курила, оперевшись спиной о стеллаж, прикрыв глаза. Нервы постепенно приходили в норму, а белый дым уносился в потолок, где тут же исчезал в вентиляции. Звук открывающейся двери заставил повернуть голову и открыть глаза, но не прекратить курить. Она сделала еще затяжку, прежде чем произнести первые слова:
- Хмурые лица... у всех вокруг хмурые лица. Не вижу причин для хмурости.
Гарри уже хотел было ответить, но передумал, получив щипок от Ангела, которая стояла рядом и видела, как в его глазах начал разгораться недобрый огонек, да и Дракон видимо не ждала ответа, так как сама же и продолжила:
- У вас время истекает... неделя осталась.
Все по-прежнему молчали.
- Я вот подумала, может вас раньше вернуть... прямо сейчас! - Она многозначительно оглядела всех и осталась довольной, увидев в глазах каждого удивление. - Чего тянуть?
- А остальные? - Гарри смотрел капитану прямо в глаза.
- Это ты про девчонок? Верну. Сразу, как только сядем на планету.
- А мы, значит, сейчас?
- Да, - Дракон пожала плечом. - Почему тебя это удивляет?
- Сомневаюсь, - ядовито выдавил Гарри, и губы капитана, выпустив очередную порцию дыма, растянулись в тонкую нить. - Зачем такая спешка, если еще неделя? «Шакал» как раз успеет сесть, чтобы вы отправили нас домой всех вместе.
- О, а эти месяцы не прошли для тебя даром, мальчик, - невозмутимо протянула Дракон, но бровь ее слегка изогнулась. - Хочешь видеть их собственными глазами и за руку держать?
- А почему бы и нет? - самодовольно бросил Гарри.
- Как хочешь, - казалось, ей безразлично, как и когда они уберутся с ее корабля. Новая струйка табачного дыма окутала ей лицо, и за белесым облачком никто не заметил, как скривился в насмешке уголок ее рта. - Я не против.
«А других слов я и не ждала, Гарри».
- Хогвартс все равно обречен. - Она тушит сигарету. - Бомба уже заложена.
Ошеломленный возглас нескольких голосов эхом разнесся по каюте; Дракон же, не обратив на него никакого внимания, спокойно продолжила:
- Банально... и так просто, - и вновь на ее губах усмешка, только на этот раз пропитанная горечью.
- Откуда такая уверенность? - Ангел опередила Гарри с вопросом на долю секунды.
- Из источника, которому можно верить. - Взгляд капитана становиться отрешенным, но она быстро приходит в себя. - И который сам же ее туда и подложил.
- Кто? - глаза Гермионы сузились.
- Не важно... теперь. Проблема в том, что день так и остался неизвестен.
- Если мы поговорим с этим... источником... - сухо произнесла Ангел, но Дракон не дала ей договорить.
- Уже не получиться.
И Гермиона поняла почему.
- Таймер. Можно вычислить...
- Не можно. Таймер есть, но дата закладки изменена в пространстве-времени, может, потому и превратились три месяца в год.
- Но почему вообще появились эти месяцы?
Дракон пожала плечами.
- Силовое поле... защитное, наверное, так сработало, когда закладывали, иначе... и вы бы были не нужны. - Гарри громко и зло фыркнул, на что Дракон лишь мило улыбнулась и продолжила: - Но если учитывать эту первоначальную блокировку, то... май девяносто шестого вполне подойдет.
- Май?
- Как предполагаемый эпицентр.
- Это не обязательно должен быть он, - Ангел смотрела на капитана растерянно.
- Не обязательно, - подтвердила та, - и взрыв может произойти в любой из дней этих трех месяцев.
- Не сильно это помогло, - досадно и еле слышно буркнула Гермиона себе под нос, но стоящая рядом Джинни ее услышала.
- Придется постараться, - также тихо шепнула она, слегка повернув голову.
Ответная улыбка Гермионы была натянутой. Они уже пробовали искать, но ничего не нашли; теперь понятно почему: бомбы еще не было. Хотя, если честно, Гермиона сомневалась, что это вообще должно быть что-то напоминающее взрывное устройство - магия Хогвартса нейтрализует любое электрическое приспособление, каким бы совершенным оно не было.
- Магия не позволит, - в задумчивости протянула она слишком громко.
- Что, прости? - опешила капитан. Она как раз говорила, когда Гермиона перебила ее этим возгласом.
- Магия не позволит, - смутившись, повторила Ангел. - Ее слишком много и она очень сильная. Электрические устройства не работают ни внутри замка, ни снаружи.
- Откуда тебе это известно? - Гарри посмотрел на нее, подозрительно сузив глаза.
- Знаю, - пробормотала Гермиона, не повернув головы, - просто знаю...
- Уверена, это обстоятельство не секрет для тех, кто создал устройство, способное эту преграду преодолеть, - спокойно заметила Дракон. - Магия уничтожит магию... если я, конечно, правильно все поняла.
Она рассказала то, что узнала из сбивчатого объяснения Мей, и словом не упомянув о ней самой.
- Место хоть известно? - мрачно изрек Гарри.
- Если бы оно было известно... вы бы были не нужны. - Дракон помолчала, потом добавила: - Подвал.
- Подземелья.
- Можно и подземелья... по крайней мере, там должно быть темно.
- А может оставить все как есть и не бегать по замку в поисках неизвестно чего, лежащее неизвестно где? - зло буркнул Гарри, притянув к себе все взгляды.
- Не жалко будет? - бесцветно спросила капитан.
- Нет, - сухо ответил парень.
- Не веришь?
- Не верю. - Голос его был четким и даже холодным, но Дракон знала - он лжет: глаза вновь его подвели, выдав мимолетным блеском. Одно радовало: за время пребывания на «Шакале» он все же научился ими лгать, пусть и не так хорошо, но это было только начало. Ему это еще пригодиться - она была в этом уверенна.
- Как хочешь, - устало протянула Дракон, поворачиваясь к ним спиной, после чего сказала: - Идите. - Потом посмотрела через плечо на Ангела и ее напарниц. - А вы нет.
Дверь с шипением закрылась, но капитан продолжала молчать.
- Он врет. Ему не безразлично, - наконец-то произнесла она, продолжая стоять к ним спиной. - Он будет искать. Может не сразу - время пройдет, пока его заноза-совесть сильнее сверлить не станет. И остальных заставит. - Она развернулась и устремила пустой взгляд на Ангела. - Жаль, что остатки моей совести окончательно разбились вдребезги...
Дракон прикурила новую сигарету.
- Капитан, - Ангел выглядела смущенной, - зачем они нам?
- Я уже говорила: вчетвером не справитесь.
- Знаю. Но... но не многовато ли для поиска одного устройства? Да и... - Гермиона замялась на полуслове, но тут же продолжила, тряхнув головой: - Им до сих пор ничего не известно о нас. Хотя...
Капитан, выпустив очередную порцию дыма, не дала ей договорить:
- ... лучше если бы было. - Она смотрела Гермионе прямо в глаза. - Не лучше! И причину я тоже уже озвучивала. - Холод скользнул в голосе Дракона: она не любила, когда приходилось о чем-то напоминать или говорить дважды.
- Не подчинились бы, зная... Тогда, да. А сейчас?
- А ничего не изменилось. Или узнав, кто вы есть на самом деле, они обрадуются и забудут об унижениях, через которые их заставили пройти? - Новый клуб дыма окутал лицо капитана.
- Это была часть обучения, - неуверенно произнесла Ангел.
«Не только».
Дракон хитро прищурилась, а вслух сказала:
- Они, может, и поймут это... только простят ли? - Сделав затяжку, добавила: - О машине Инквизиции давно известно, еще задолго до того, как Малфою память просканировали. И крыса та же...
- Та же, что и бомбу подложила?
Дракон кивнула, горько усмехнувшись.
- Не удивлюсь, если они и о вас знают, - сказала она. - Хвост-то ей я прищемила, да только поздно, как оказалось... Ты спрашивала: не многовато ли вас? Нет, не многовато, потому что если машина попадет в руки Инквизиции... тогда вас, - Дракон поочередно указала на каждую, - не хватит.
- Их тоже! - воскликнула Ангел; глаза ее странно сверкнули, и Дракон готова была поклясться, что это был страх - страх за жизни мальчишек. - Три месяца мало...
- Мало, но других не будет.
- Не будет. Поэтому их нужно еще натаскать, когда вернемся. А для этого...
- Нет, - сухой, безжизненный плевок-ответ. - Они не узнают, даже когда вернетесь.
- Пусть не простят, - Гермиона не сдавалась, - по крайней мере, останутся живы.
Сигарета догорела, и капитан с сожалением потушила ее, протянула руку, чтобы взять новую, но передумала.
- Интересно, и как же ты их заставишь? - сказала она, вскинув бровь и скрестив руки на груди. - К совести призовёшь? Тебе никакая совесть не поможет, если обида окажется сильнее!
- Сильнее, чем жизни ни в чем неповинных детей?! Гарри не такой. Он сможет сдержать обиду.
- А Малфой?
- А что Малфой? Без него и его дружков даже лучше. И рот свой поменьше раскрывать будет. - Гермиона осклабилась. - Он же трус.
- Трус? - Дракон пожевала губы. - Ты сама-то в этом уверена?
Взгляд капитана сделался тяжелым и напористым, и Гермиона, не выдержав его, опустила глаза в пол. «И все же они должны знать, - пронеслось у нее в голове, - должны...»
- Оставьте все, как есть, - донеслись до нее сухие слова капитана. - Лучше подумайте, как действовать, когда к Альбиниону подойдем...

@темы: Ангелы тоже смертны

---

Борис Тененбаум

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Сергей Нуртазин

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Иван Кошкин

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Юрий Стукалин, Михаил Парфенов

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Борис Васильев

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Диана Сеттерфилд

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

К.У. Гортнер

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Дэн Браун

@темы: Книги, которые мне нравятся

---

Оливер Пётч

@темы: Книги, которые мне нравятся